Теш требовательно вздернул бровь, но никаких подсказок я давать не собиралась. Я тут себя выкупить пытаюсь вообще-то, а не в шарады играю. И, кстати, мне стоит поторопиться с торгами, потому что Теш может сопоставить, что осенило меня после того, как я поработала с пировидиконами. И тогда уже грош цена будет моему открытию, ведь хунган повторит его гораздо быстрее. Поэтому подключаем четверть гномьей крови во мне, отвечающей за упорство и неотступность, и начинаем глухой шантаж.

– Я скажу, как привязать призрака к предмету, если выпустишь меня из «Калаверы».

– Генри, – с напускной усталостью развалился в кресле Теш и членораздельно, как ребенку, пояснил. – Я тебя вовсе не держу здесь, я же не чудовище, – сказал психопат. – Я просто пытаюсь защитить тебя. Рядом со мной тебе не грозят ни духи, ни тайная полиция.

Я вообще-то выжила в приюте, на войне и на дне столицы. К тому же Теш по любому не оставит «ценный экземпляр» без присмотра. Но мои аргументы будут отвергнуты тысячью и одним способом, поэтому я просто продолжила вести гномью манеру переговоров.

– Технику за свободу.

Хм, а мне это даже начинает нравиться! И гораздо больше, чем завуалированные уговоры дроу с кучей смысловых ловушек. Я человек простой, ага.

– Свободу? Какое интересное слово, – задумчиво дернул бровью Теш и пристально взглянул мне в глаза. – То есть сейчас, не ограниченная в передвижениях, обезопасенная от внимания духов и тайной полиции, работающая на все подполье, а не на одну лишь «Калаверу», ты не свободна?

Хочешь испортить отношения – начни их выяснять. Но, как говорят все горцы, к которым и я на четверть имею отношение, лучшая защита – это нападение.

– Ты заставляешь меня быть инкубатором для твоих наследников, Теш!

– Заставляю? – к первой белой брови присоединилась вторая. И столько искреннего изумления в голосе. – Ты что-то путаешь. Я никогда ни к чему тебя не принуждаю. Я просто предлагаю. Иначе не позволил бы тебе истекать кровью после каждой нашей близости.

У меня засосало под ложечкой. Он знал и не остановил? Но тогда получается, что я задарма пользуюсь защитой «Калаверы», не принося никакой пользы. Очень стервозно продолжать считать, что «ценность» меня, как «экземпляра», для хунгана все окупит.

– Тогда зачем я тебе, Теш?

– Привязался? – предположил он, будто и сам не был в этом уверен.

– К чему? – я не сдержала саркастичный смешок. – К моей неестественной зависимости от тебя, Теш?

Она ведь, должно быть, здорово тешит самолюбие деспота. Я может и рискнула бы предположить, что не замечаю чего-то важного, если бы он не страдал скудным эмоциональным диапазоном. Нет, ему просто важно чувствовать себя необходимым и незаменимым. Детские комплексы, не иначе.

Ведь в королевстве Илитиири матери – главы семей и кланов – относятся к сыновьям также, как в Анталамории отцы к дочерям. Как к расходному материалу, который годится только на продажу для укрепления положения рода. Извращенцы. Должно быть, что-то неуместное промелькнуло на моем лице, потому что взгляд Теша похолодел еще на пару градусов.