– Ле… Валерия Владимировна, – он откашлялся и подошёл к её столу.

Лера молча воззрилась на Фенрира, и тот протянул ей лист бумаги. Она бегло прочла заявление и ниже одним росчерком поставила свою округлую подпись, а потом вернула ему бумагу:

– В юротдел. Отработаешь ещё неделю, а после назначения замены начнёшь курс обучения.

– Спасибо, – Андрей был немного шокирован тем, как легко она в этот раз согласилась на его перевод, но не решился на комментарий вслух.

Сама Лера уже знала, что день обещал стать «громким», как только Макс узнает о переводе сына в наёмники. Но вся эта возня и дурость Давыдова-младшего после случившегося настолько ей опостылели, что хотелось кардинально дистанцироваться от семейных разборок горе-отца и его непутёвого сына.

– И как сие понимать?! – гнев Охотника не заставил себя ждать.

Лера раздражённо закатила глаза и уронила лоб на ладони:

– Как видишь, так и понимай.

– Я этот бред не подпишу!

– В данном случае достаточно одной моей подписи.

Макс упёрся ладонями в стол Леры и разъярённо уставился на неё:

– Поясни, будь добра.

– Что тебе пояснить? Что твоему сыну уже под тридцатник? Что он уже вправе сам решать, чем хочет заниматься? Или что твоё мнение для него в этом вопросе не имеет веса? Что тебе объяснить, пупсик?

– Ты вообще в отпуске должна быть!

– Кому должна – я всё простила.

– Головой не ударялась? – Макс безуспешно пытался понять, что не так было с настроением Пики.

– Отвали, а?

– Это мой сын! А ты подписываешь ему путёвку на тот свет!

– Отправиться на тот свет – тоже его право.

– Совсем сбрендила! Я запрещаю переводить Андрея в наёмники!

– Ты не можешь запретить ему жить той жизнью, которую он выбрал.

– Зато ты так запросто разрешаешь! Лёгким росчерком пера подписываешь смертный приговор?! Что с тобой?!

На языке Леры уже вовсю крутилось нецензурное послание Макса в дальние края.

– С чего ты взял? Основная масса наёмников работает у нас годами. Некоторые – ещё со времён первого набора Дениса.

– Некоторые?! Четырнадцать из пятидесяти! Процент выживаемости сама посчитаешь?! – Макс орал уже так громко, что на его шее проявились плавными буграми вены.

– Ну и что? – какое-то мазохистское желание довести Давыдова до белого каления завладело истерзанным за неделю сознанием Леры. – Он же не единственный твой ребёнок.

– Ну и что?! Перовская, ты приболела? Или что это? Мне нужен переводчик с твоего саркастичного на русский!

– Нужен – найми. И хватит на меня орать!!! Хочешь разборок – найди и выпори своего грёбаного сына! Если выкроишь в напряжённом графике работы время до его первой командировки.

– О, да! Твоя любимая тема задеть меня… Нет, милочка! С ним я уже успел пообщаться!

– И судя по вздувшимся на твоей шее и висках венам, эффект был нулевой, – мрачно усмехнулась Пики.

Макс скрежетнул зубами и с подозрением прищурился.

– А ты чего такая тухлая? Из отпуска вернулась на неделю раньше…

– Захотела и вернулась, – не желая продолжать бессмысленный спор, Лера поднялась с кресла.

Но Давыдов-старший ловко поймал её за тонкий локоть:

– Что произошло? Андрей чего-то наговорил тебе?

Не выдержав, Лера огрызнулась:

– Думаешь, у него из всех органов язык – самый вредоносный?

– Что? – Макс ещё пристальнее всмотрелся во влажные красноватые глаза Пики.

– Ничего! – она попыталась вырвать руку из его хватки.

– Что он сделал?..

– Что сделал, того не исправить.

Мысли о возможном недостойном поведении сына лихорадочно метались в голове Макса.

– Лера…

Несколько раз моргнув, она произнесла зловещим шёпотом:

– Твой сын трахнул меня. Пока я была в отключке. Так что пусть катится ко всем чертям. Отменять перевод я не собираюсь.