– Посмотрите наверх, госпожа, – произнес Типун, останавливаясь.

Буква поглядела в направлении вскинутой руки Проводника.

– Что там?

– Подойдите поближе и встаньте на этот камень. – Он помог девушке утвердиться на покатом валуне, а поскольку кроссовки так и норовили соскользнуть с него, она вцепилась рукой в плечо Проводника. – Видите верхний край черной пещеры метрах в десяти выше? – Она заинтересованно кивнула. – Там раньше жил волк по кличке Фенрир, слыхали о таком? Он был скован магической цепью, состоявшей из шести неизвестных в природе вещей: шума шагов кота, женской бороды, сухожилий медведя, корня скалы… Боги, из чего же еще? Да, дыхания рыбы и слюны птицы.

– И что же с ним стало? – усмехнулась Аглая, сверху вниз глядя на Типуна. Он заметил каплю пота, сверкнувшую в прядке волос на ее виске. – Умер от старости?

– Приехал цирк с бородатой женщиной, и волк сбежал, – мрачно ответил Проводник. – Магистрат потом крупно оштрафовал министра культуры, допустившего такой фатальный промах. Только старинные картины и сохранились… Это лет сто назад случилось.

– И что, неужели Фенрира так и не нашли?

– Говорят, до сих пор где-то бегает, горных козлов задирает. Или к снежным волкам прибился.

Буква ничего не сказала на это, только покачала головой, хмыкнула, и они двинулись дальше. Ущелье постепенно сворачивало к северу, поднимаясь и становясь шире. Стены по краям также сглаживались, ветшали, на них появились осыпи. Послышался шум текущей воды, и после очередного изгиба ландшафта путники вышли к узкой и бурной речушке, как раз в этом месте разливавшейся пенистым и бурливым затоном.

– Привал, – сообщил Проводник и упал на живот, окуная голову в поток.

Вода здесь была вполне чистой, и он сделал несколько глотков. Магистресса устроилась рядом. Куртку она давно сняла и сунула в мешок, а теперь в сомнении посматривала на свою футболку – заметно было, как ей хочется стянуть с себя эту пропотевшую тряпку.

– А можно мне искупаться? – произнесла она неуверенно.

– Нет, конечно! – возмутился Типун. – Это вам не купальная бочка в постоялом дворе. Здоровья не жалко?

Она разочарованно уселась на камень подле водоворота и стала плескать на разгоряченное лицо водой, а Типун занялся обедом. Расстелив газету, отобранную вчера у родственника, он выложил на нее копченую рыбу, хлеб, лук, два огурца и вместительную фляжку с травяным чаем. Пить из нее придется по очереди – таскать кружки показалось Типуну бессмысленным. Часть припасов, конечно, осталась в мешке, все-таки питаться на природе альпинистам предстояло еще раза два-три, и то если враждебные силы не запрут их в Северном Тротаре.

– Что-то никаких животных не видать, – заметила девушка, без всякого смущения кусая лук и пережевывая крепкое мясо. – Полдня идем, и все пусто, даже обычных архаров нет.

– Здесь бедная растительность. Вот севернее, за перевалом, она погуще. Там основная масса тварей и проживает. А кого бы вы хотели увидеть?

– Драконы, единороги… Разные чудища – мраволев, грифон, ехидна, аспид, например. Птицы опять же магические: харадр, феникс, струфокамил, алконост, мантикора. Я ведь не требую заведомо фантастических тварей вроде птиц без крыльев или змей с руками, в них разумные люди не верят. Где, спрашиваю я, струфокамил, где единорог, пусть даже безрогий?

– А вы… прошу прощения за личный вопрос…

Она смутилась и опустила голову, воткнув взгляд в кусок мяса, от которого продолжала откусывать во время разговора.

– Я читала «Бестиарий», – наконец сказала она. – Иначе зачем бы я спрашивала?

– Хм… Ну… – заметил Типун, уводя разговор в сторону. – Вряд ли мне понравилась бы встреча с драконом или мантикорой. Не уверен, что они уважают статус Защитника. Вот единорог, конечно…