– Позвоните, и я за вами приеду, – сказала мама. – Похоже, что вечер у меня будет свободным. Может, поеду в фитнес-клуб… за каких-то двенадцать минут я туда доеду.

Она стартанула с визгом шин.

– Предпочитаю трамвай, – произнесла Ника, глядя, как быстро исчезают вдали красные огни машины.

Нэт повернулся в сторону дома, из которого доносилась не слишком громкая музыка.

– Думаешь, почему она тебя пригласила? – спросил он у Ники. – Она не в восторге от тебя.

– Она знает, что без меня ты бы не пришел, – усмехнулась девочка, откинула рыжие локоны и двинулась в сторону лестницы и стеклянных дверей наверху.

– Не пришел бы? – Нэт наморщил брови. – Раз ты так говоришь…

Они позвонили в двери, которые открылись почти сразу.

– О, пришли, – Аурелия показала в улыбке белые зубки. Она была одета в блестящее светло-розовое плиссированное платье и туфли на высоких каблуках. – Входите.

Феликс и Нэт произнесли какие-то пожелания и поцеловали ее в щеку. Ника заколебалась, но посчитала, что должна вести себя вежливо. Поэтому поздравила Аурелию и вручила ей подарок. Они любезно улыбнулись друг другу.

– Угощайтесь, – сказала Аурелия, откладывая подарок на кучу других коробок. – Кейтеринг, конечно же, из ресторана. Все уже наверху. Только напитки стоят в холодильнике.

Из просторного холла они вошли в зал. Тут царили пастельные цвета, обивка всей мебели была светло-бежевой, а стены кремовыми. Посредине на полу лежал мегапушистый ковер.

Феликс поставил свой чемодан возле стены. На лестнице, что вела на второй этаж, появилась мама Аурелии.

– Родаки дома? – прошептал с удивлением Нэт. – Ну, тогда после вечеринки… Сейчас запустят «Будку Суфлера»[7]…

К счастью, оказалось, что ее родители как раз уходили. Судя по вечернему платью мамы и ее прическе, почти такой же большой, как и сама голова, они отправлялись на какой-то изысканный бал или в оперу. Папа, одетый в черный смокинг, сбежал по ступеням. Он сделал музыку тише и на всех посмотрел таким взглядом, словно был уверен, что через пять минут они начнут крушить мебель и рисовать спреем на стенах. Мама Аурелии поцеловала дочь на прощание, а точнее сказать, чмокнула воздух в пяти сантиметрах от ее лица – не хотела размазать помаду.

– Следи за ковром, – прошипела она, после чего добавила громче: – Знаешь, что он стоил почти двенадцать тысяч.

Они вышли, и через минуту стукнули двери автомобиля.

– Наверное, едут на бал ряженых, – прошептал Нэт, а стоящий рядом Оскар прыснул от смеха, сплевывая салат прямо на ковер.

Аурелия побледнела, оскалилась и протянула в сторону Оскара руки, словно хотела его задушить. Она выдавила из себя неопределенный звук и побежала на кухню. Вернулась через мгновение с тряпкой и всунула ее Оскару. Мальчик тяжело перевел дыхание, наклонился и стал чистить ковер.

– Не выходит, – через минуту сказал он. – Только размазывается…

– Бестолочь… – Аурелия с отчаянием озиралась по комнате.

– У тебя есть пылесос? – спросил Оскар.

– Есть в кладовке, рядом с кухней, – указала она пальцем.

– Какой смысл покупать ковер, которым боишься пользоваться? – шепотом спросила Ника.

Троица друзей обошла комнату, которая оказалась больше школьного класса. Возле огромного окна, что выходило во двор, рядом с низким столиком стояло несколько кресел. Соседнюю стену занимал книжный шкаф. Похоже, тут задумывался библиотечный уголок, но, к сожалению, на полках стояло едва ли несколько книжек, которые вблизи оказались элегантной бутафорией. Остальное место занимали скульптурки из красного дерева, имитируя африканское искусство. Тут сидели Зося, застенчивая девочка, похожая на мышку, Куба, Гораций и Ламберт. Друзья поздоровались с ними, старясь не смотреть на Ламберта. Они пошли дальше, ко второй группе кресел, что стояли перед большим телевизором и набором динамиков для домашнего кинозала. Тут сидели Люциан, Виктор и двое парней, которые не учились в их классе. Они смотрели какую-то музыкальную передачу. В этот момент Оскар включил пылесос, а Аурелия добавила звук. Сейчас звук не соответствовал тому, что показывали на экране, но это никому не мешало.