Высокая чугунная ограда с острыми пиками, тянувшаяся вокруг заснеженного сада, знатоку стилей во весь голос заявляла о приверженности вкусам, бытовавшим в эпоху Великого Петра. Впрочем, сам дом скорее напоминал рыцарский замок, такой, как его нарисовал бы любитель романов Вальтера Скотта. Круглая в сечении высокая башня с крышей-колпаком и длинным шпилем некогда царила над всей округой. Да и теперь она возвышалась над стоящими рядом трех– и четырехэтажными зданиями, однако сейчас это было не столь заметно. Роскошный мотор, разорвав ночную тьму желтыми фарами, свернул в переулок и остановился у самых ворот. Расторопный шофер поспешил открыть дверцу перед хозяином экипажа. Если бы рядом оказался запоздалый прохожий, при свете фонарей, горящих над входом и по бокам сеней, он бы смог рассмотреть высокую фигуру в долгополой шинели с красными отворотами. И, возможно, удивился бы, отчего вдруг его превосходительство должен идти к дому пешком, а не въезжать, как подобает, через ворота. Но самого генерала это, похоже, нисколько не смущало. Довольно поспешно он подошел к сторожке у ворот и стукнул висящим тут же бронзовым молоточком по начищенному до блеска прямоугольнику.

– Вы опаздываете! – недовольно заметил привратник, открывая калитку.

– Прошу извинить меня. Дела во дворце, – почтительно склонил голову генерал.

– Проходите. Великий Магистр надеется, что у вас нынче действительно была уважительная причина для опоздания.

– Да-да, конечно, весьма уважительная, – проходя в сад, закивал головой поздний гость. Но привратнику, казалось, до его объяснений уже не было никакого дела.

У самого входа в дом обладателя шинели с красными отворотами ждала новая преграда. Едва успел он подняться по лестнице, как рядом с ним точно сгустились из темноты два субъекта весьма сурового вида.

– Кто ты и зачем пожаловал?

– Я – брат Вергилий, – почти шепотом объявил генерал. – Мой символ – золотая ветвь.

– Знаешь ли ты слово, отворяющее Врата Храма?

– «Преданность», – произнес вновь пришедший.

– «Истина», – ответили столь же негромко стражи Ворот и опять растворились во тьме.

В тот же миг двери открылись без скрипа.

– Поднимайтесь в библиотеку, ваше превосходительство, – принимая шинель, объявил тот, кого в обычном случае можно было бы именовать лакеем.

– …Итак, господа, призываю вас помнить, что от нашей деятельности сейчас зависит будущее не только России, но и Европы, а возможно, что и всего мира.

Никогда не говори правду прежде, чем узнаешь, чего от тебя ждут.

Талейран

Низкое, хмурое даже в темноте небо висело над городом, то сбрасывая на проспекты и улицы снежные бураны, то посвечивая себе в разрывах туч унылым огарком желтой луны.

Лаис старательно куталась в меховую полость и пыталась спрятать от мороза в собольем воротнике точеный носик. Она терпеть не могла местных зим. Впрочем, лето здешнее она тоже не слишком жаловала, но в прежние годы была возможность уехать в Крым к теплому морю, где небо, конечно, не было таким синим, как над ее родным домом, но все же…

Лаис прикрыла глаза, вызывая в памяти видения своей юности. Вырубленный в скале храм казался ей чудовищно огромным. Лишь только Великая Мать, всю жизнь посвятившая служению Эстер, знала все переходы и тайные помещения этого огромного скального лабиринта. Происхождение давало Лаис право бегать по темным коридорам святилища взад и вперед безо всякого риска. Неведомым способом все женщины ее рода могли безошибочно найти верный путь в запутанных анфиладах храма. Они верили, что дух прародительницы уводит их от ловушек и загораживает хитроумные западни. Однако стоило чужаку лишь попытаться проникнуть в тайны мистерии – земля разверзлась бы под ногами дерзкого нечестивца. В священном городе об этом знал каждый.