Я опомнилась. Кажется, мы Чертиком оба немного увлеклись рассматриванием клиента.

— Никита, а что ты… любишь делать… кроме как заниматься садоводством? — прокашлявшись, спросила я.

Самое время отвлечь объект охоты. Впрочем, непринужденная беседа не складывалась. Я слегка касалась тыльной стороной ладони дорожки волос у него на затылке. Чертик же решительно настроился на близкий контакт «кожа к коже». Он тыкался ко мне в руку, к счастью, не имея достаточно пространства для маневров.

— Люблю джаз, — помедлив, отозвался Жуковский. — Вообще музыку люблю. И спорт... Ну что там?

— Сейчас… почти достала…

Хорошо, что Серж проснулся, спрятался за сидение Никиты и принялся утрамбовывать чертогон в горшок. Чертик, почувствовав достойного противника, уступил, хотя и не без борьбы.

Мне достался трофей – подсохший шип чертополоха. Его я Жуковскому и продемонстрировала.

— Вот! Острый.

— А-а-а, — протянул Никита, как мне показалось, немного разочарованно.

В это время пробка, наконец, начала рассасываться. На полпути мы купили сок и булочки в придорожном супермаркете и размяли ноги.

— Я твоего зверя запечатал «поцелуем», — шепнул мне на ухо Серж.

— Ты укусил Чертика? — ужаснулась я.

— Да с какого перепугу? — обиделся вампир. — Просто поприкусывал бумагу по кругу. Если Черта твоего зацепил, это только от любви.

Тут я вспомнила об особом свойстве вампирской слюны. Она цементирует и запечатывает любую магию. Отличная все-таки у нас с Сержем команда: я устраиваю аттракцион тактильной эротики, а он целуется с чертополохом.

7. Глава 7

Глава 7

Охранники на въезде осмотрели наши невинные физиономии так, будто со дня на день ожидали вторжение пришельцев, мимикрирующих под людей. Я тут же почувствовала себя диверсантом в тылу врага. Истина, как говорится, всегда рядом.

Мы долго петляли по подъездной, словно в джунглях. В склонившейся над дорогой бесформенной зеленой массе с трудом угадывались разросшиеся топиари. С веток лианами свисал дикий плющ. Сад был огромен. Мы проезжали через ту его часть, что располагалась перед домом. И даже здесь можно было заблудиться.

— Почти пятнадцать гектаров парковой территории, — задумчиво произнес Жуковский, щелкая камерой телефона. — Состояние сада… прямо скажем… хуже, что я ожидал.

— Ты справишься? — напряглась я.

— Зависит от… — парень многозначительно потер палец о палец. — Как всегда все упирается в финансы. Мне понадобится довольно большая команда, чтобы привести все это в порядок.

… — Я сама не представляла, что тут все так сложно, — каялась Ника, угощая нас невкусным, бледным кофе. У ее ног крутился кремово-рыжий красавец-кот, абиссинец, кажется. — Если бы не отец, фигассе бы я на такую громадину позарилась. Это он заладил: «Незабудкины, Незабудкины, родная кровь…»

— Вы потомки купцов Незабудкиных? — изумился Серж.

— Ага, мамина девичья фамилия была Незабудкина. Это типа не сотка инфа, что она была из тех самых, может, и семейная легенда, — Фрейз пожала плечами, — но отец после смерти мамы ухватился за эту идею и чёт сильно увлекся. В общем, все вопросы по дополнительным затратам к нему. Он сейчас немного занят… работа… — Ника покосилась в сторону дверей. — Мы обсудим этот вопрос вечером, и, разумеется, все решим. Папа очень заинтересован в возрождении усадьбы. А пока располагайтесь. Горничная покажет вам комнаты.

Я незаметно пнула Жуковского носком туфли. Никита подскочил и изобразил топорный поклон:

— Хочу заметить… я восхищен вашим домом… садом… тем, каков он… дикий и загадочный. Вы сегодня прекрасно выглядите… тоже.

— Дико и загадочно? — уточнила Фрейз с улыбкой.