За эти пять лет адский щенок превратился из малыша в подростка, что значительно повлияло на его размеры. Правда, морды остались такими же бестолковыми и не в меру разговорчивыми. Бармалей по праву мог считать себя самым близким мне существом во Вселенной, даже Михаил и Клодия были не в курсе некоторых тайн, о которых знал этот пушистый проныра!

Услышав голос Бармалея, я вскочила с кровати и, засунув ноги в заранее подготовленные кроссовки, вышла на террасу, где меня уже ждал мой «конь», виляя хвостом от восторга.

– Приключения!

– Наконец-то!

– Мы так давно не делали вылазок!

Усевшись на спину друга, я почесала одной из голов за ушами и услышала в ответ довольное урчание:

– Ты знаешь, куда я хочу попасть. Это может быть опасно, – тихо сказала я, почёсывая другую голову пса. – Лилит где-то неподалёку. Даже без магии я чувствую это, но мы должны убедиться, что кинжал на месте!

Все три головы дружно закивали, и Бармалей сорвавшись с места, побежал по ночному парку, оббегая попадавшиеся по пути ожившие статуи. Хоть Вингроты и вернулись в Ад, наша ночная охрана продолжала нести свою службу. В ту ночь, когда Вэлиал и Люций напали на виллу с отрядом низших демонов, многие статуи были разрушены, но благодаря Теодору и Клодии большую часть удалось спасти.

Пока адский пёс нёс меня по своей звёздной тропе к ближайшему входу в Ничто, я думала о том, как быстротечно время, проведённое в счастье. Появление двойняшек изменило уклад жизни на вилле: Михаил стал больше времени проводить дома, посвящая каждую свободную минуту мне и детям. Мой суровый падший ангел оказался не только лучшим мужем на свете, но и прекрасным отцом.

Каждый раз, когда он тихонько вставал ночью к кроватке, сам кормил малышей завтраком или придумывал новые игры, забавляя двойняшек своими фантазиями и магическими фокусами, мне казалось, что мягче и добрее существа нет во всей Вселенной. Но Михаил умел во время стать таким строгим, что Катрина и Леон всё понимали без слов: им было достаточно отцовского взгляда.

– Что-то мне тут не нравится.

– Да, тут веет кем-то посторонним.

– Надо быть осторожнее!

Слова Бармалея вернули меня в реальность, и я тут же огляделась. Мы были у края чёрной дыры, в которую проваливались ближайшие мелкие метеориты, и затягивало потоки звёздной пыли. Сфера переливающейся черноты на этот раз и у меня вызвала тревогу. Я ощутила на себе чей-то недобрый взгляд и поёжилась, настолько холодным и неприятным он был, словно шершавый кусок льда попал за шиворот.

– Давай сделаем все быстро! – шепнула я на ухо псу.

Глазки-пуговки сверкнули из-под чёлки, Бармалей задорно помахал хвостом и сделал умопомрачительный прыжок, благодаря которому мы тут же оказались внутри чёрной пустоты:

– Держись крепче!

– Не свались!

– Поддам газку!

Эти короткие, но весьма убедительные сообщения заставили меня крепче обхватить ногами спину Бармалея, а руками обвить лохматую шею так, словно он моя последняя надежда. Ощущение постороннего следа витало вокруг, это напомнило мне аромат чужих духов, и сердце тревожно сжалось. Здесь точно кто-то побывал!

Я в нетерпении закрыла глаза, представляя себе наш парк и террасу, широкие окна и комнаты, стены которых покрывали фрески. Услышав знакомое журчание фонтанов и аромат чайных роз с любовью посаженных мной у подножья лестницы, я спешно распахнула веки. Всё было так, как я представляла, за исключением того, что здесь господствовала ночь, а в моей фантазии был день.

– Что-то не так, Сью!

– Мне не нравится!

– Здесь кто-то есть!

Настороженные шепотки Бармалея накалили мои нервные окончания до предела. Я тоже чувствовала, что кто-то пробрался в мою фантазию вместе с нами… или давно поджидал меня здесь! Внутри зашевелился липкий страх, если здесь Лилит, то мне, скорее всего, конец! Бармалей, конечно, сейчас куда более сильный и крупный, чем пять лет назад, но вряд ли он выстоит против высшей демонессы.