– Но как? – простонал маркиз. – Я торчал у нее под окнами, но она не только ни разу не вышла, но даже не выглянула!

– Действительно, – почесал в затылке Анри. – Но Арман, если ее муж – доктор, почему бы вам не прийти прямо в дом в качестве больного?

– Больного? – встрепенулся Арман. – Это идея! Дебурне! Одеваться! – заозирался он в поисках слуги.

– Как я понимаю, ни бургундское, ни кости, ни лучшие в Париже петушиные бои вас сегодня не соблазнят, – ухмыльнулся Анри. – Что ж, друг мой, я желаю вам пожать сегодня более сладостную жатву.

Через час вымытый, наряженный и надушенный маркиз Шийу, с боем выдравший у Дебурне последние два экю, стучал в знакомые двери.

Входя вслед за служанкой в знакомую залу, он сразу поднял глаза к лестнице на втором этаже – словно ждал, что его большеглазая мечта до сих пор стоит там, кутаясь в шаль. Но там было темно и пусто.

Мэтр Бурже беседовал с невысоким седым господином, одетым в черное, – Арман сначала принял его за пациента, но доктор представил его как своего коллегу мэтра Шико.

– Я был лекарем полевого госпиталя при осаде Амьена, работал там последние четыре года, а сейчас открываю практику в Париже, – поклонился мэтр Шико. Седина прибавляла ему, едва ли перешагнувшему в четвертый десяток, возраста и солидности, а глаза смотрели на маркиза с большим интересом.

– Вы, должно быть, знаете мсье Франсуа дю Трамбле? – осведомился Арман. – Он тоже был под Амьеном.

– Дю Трамбле? – оживился медик. – Барон Маффлье? Под его командованием солдаты захватили первый бастион и прикончили самого Портокарреро! Дьявольски умен, а под пулями носился как заговоренный!

– Что же заставило вас обратиться за врачебной помощью? – вклинился с насущным вопросом мэтр Бурже. – Тоже последствия неосторожного обращения с клинком?

– О нет, – Арман решил изобразить расстройство пищеварения, но приступить к изложению симптомов ему не дали: служанка протянула мэтру записку, прочтя которую тот, быстро окинув взглядом Армана и своего коллегу, сказал:

– Меня срочно вызывают к графу Шантелубу. Вы можете подождать. Или же вас осмотрит мэтр Шико – я уступлю ему вас как пациента, в знак глубочайшего уважения и преданности.

– Почту за честь, – произнесли одновременно медик и пациент, и эта маленькая забавная деталь расположила Армана к новому знакомому. Он начал было свой рассказ и через пару минут с удивлением обнаружил себя полураздетым, осматриваемым со всех сторон и подробно отвечающим на вопросы мэтра.

– Сударь, – медик потер виски и вскинул на Армана спокойные серые глаза. – У вас запущенный катар желудка. Как часто бывает рвота?

– Нечасто, раз-два в месяц…

– А припадки – реже? – от его проницательности Арману стало зябко.

– Гораздо реже, последний случился на прошлое Благовещение.

– У вас превосходный пульс, сердце на редкость здоровое. Но пищеварение требует неустанного внимания, – заметил мэтр Шико, подходя к конторке черного дерева и обмакивая перо в чернильницу. – Вам надлежит заняться своим здоровьем, иначе на войне вам придется туго. Ешьте больше овощей и круп, пейте травяные отвары и не застуживайте грудь. Я напишу вам рекомендации, маркиз – для вас или тех, кто осуществляет заботу о вашем здоровье. Не надо денег, – остановил он полезшего в кошелек Армана. – Вы мой первый парижский пациент, я суеверен и рассматриваю это как жертву на алтарь Асклепия. Буду рад впредь вас пользовать.

Медик поклонился, и Арман, проследивший за направлением его взгляда, бурно покраснел и спрятался в рубаху: перед ними стояла жена мэтра Бурже.

– Я ухожу. Мое почтение, мадам. Мое почтение, маркиз, – отдав Арману исписанный лист, доктор направился к выходу.