Потом долго и трудно выбирался с островка. Дно приходилось искать на ощупь, ноги скользили, то и дело я уходил с головой, но продолжал двигаться. К тому времени, как под ботинками зашелестела бурая хвоя, сил уже не осталось. Сел, оперевшись спиной о тонкий больной ствол. Можно было пройти дальше, туда, где высились настоящие деревья, но я решил, что сделаю это, как только немного передохну.

В мышцы быстро возвращалась сила, потребовав в замен уже известную цену. Распечатывая очередной брикет, я смотрел, как бледный желтоватый свет растекается над болотом. Солнца еще не было видно, утро здесь, как и остальные части суток, в полтора раза длиннее, но воздух уже начал прогреваться, над болотом поднимался туман.

Чувствуя, что вот-вот усну, я поднялся, энергично помахал руками, разгоняя кровь. Спать сейчас – слишком дорогое удовольствие. Неизвестно, что бродит в этих лесах, так что нужно скорее выйти к людям. Повернувшись спиной к болоту, я поправил мешок и пошагал в лес.

Первые полкилометра дались тяжело. Почва была пропитана водой, и деревья вокруг стояли больные и тонкие, покрытые мхом. Дальше, едва топь осталась позади, лес заметно окреп, в низинах между кочками исчезла вода. Кое-где даже показалась трава, бледная и тонкая. Все чаще налетали тучи гнуса. Первый час я еще отмахивался, но потом брел, в бессилии уронив руки. Лицо и кисти покрылись мелкими укусами, все усилия микроботов были брошены на борьбу с ними, но без особых результатов.

Лес становился все гуще. Верхушки деревьев окрасились рыжим, но внизу по-прежнему оставалось темно и сыро. Пару раз я влетел в растянутую между деревьями паутину с огромными сытыми тварями в центре. Как и любой человек, выросший в космосе, ненавижу все ползающее и летающее, фу. С омерзением смахивая с себя липкие нити, я еще долго отплевывался и вздрагивал, но не останавливался, пока не понял, что забрел в чащу.

Кроны уходили вверх, насколько хватало взгляда, там деревья переплетались ветвями так плотно, что погибшие оставались висеть, не касаясь земли. Я остановился перевести дыхание и осмотреться. От болота я ушел далеко, это факт, но совершенно неочевидно, что приблизился к человеческому жилью. Программа подготовки к выживанию на планетах предполагала, что мы окажемся в одном из благополучных миров. Ну кому придет в голову спускаться во что-то настолько дикое? Пилот – не исследователь и не квартирьер, даже не разведчик, это пехота должна все знать и уметь.

Я прислушался, но кроме лесных шумов ничего вокруг не разобрал. Насколько они обычные? Может быть, прямо сейчас ко мне приближается какая-нибудь смертельно опасная тварь, и у меня даже не получится ее распознать, пока она не начнет меня жрать! Передернув плечами, я посмотрел на лес другими глазами. Теперь это было место, до краев набитое опасностями. Ладонь хлопнула по болтающейся на поясе пустой кобуре. Нужно выбираться. Выбрать направление, и идти, пока во что-нибудь не упрусь, или пока не встречу людей. В идеале хотелось бы выйти к реке. Самое очевидное место для того, чтобы поселиться, так что там точно кто-нибудь встретится. Еще бы знать, в какой она стороне…

Я пошел, выбрав направление наобум и поминутно оглядываясь. Все время казалось, что в спину кто-то уставился недобрым взглядом. Но вскоре пришлось полностью переключиться на преодоление завалов и опасности быть придавленным рухнувшим деревом.

За прошедшие часы тело заметно прибавило в силе и выносливости. Мне даже пришлось подгонять ставший неудобно тесным комбинезон. Внутренний зуд от восстанавливаемых органов и мышц наконец затих, пусть и не исчез полностью. Несмотря на полное отсутствие дороги, двигался я легко, а осмелев, и вовсе перешел на бег, перепрыгивая завалы.