– Дай поворчать, обломщик, – я включила кофе машину и засыпала зерна.

Аромат стоял сногсшибательный! Что ни говори, но кофе в Доминикане лучший из всех, что я когда-либо пила.

– Я порыскал в интернете и кое-что что нашел о твоих снах, тебе интересно?

Джей Ди рухнул в мягкое кресло-шезлонг на балконе, нажал на кнопку, и конструкция вытянулась, подстраиваясь под изгибы его тела. Он хлебнул кофе с такой довольной миной, что я не удержалась и легла на второй шезлонг, тоже не забывая привести его в удобное положение.

– Надо будет еще раз поблагодарить твоего мужа за это чудо техники. В жизни так комфортно не сидел! Держу пари, вы из этих трахательных штук не вылезаете!

– Прости… каких? – я приподняла бровь и стрельнула в друга одним из тех взглядов, которым меня одаривала мама, если я нечаянно выругаюсь.

– Не гони, крошка, эти кресла просто созданы для секса! Я уже придумал как минимум пять поз, особенно круто было бы опуститься чуть ниже на вот этот изгиб и…

– Так что там насчет моих снов?

Лучше быстро замять тему и сделать вид, что меня не смутил разговор о сексе, особенно после недели разлуки с мужем.

– О! Точно! – друг перескочил на предыдущий разговор быстрее молнии. – Так вот, я покопался и нашел несколько историй людей, которым снились одни и те же сны. Они утверждают, что это были не сны, а обрывки из воспоминаний их прошлых жизней.

– Мне снится, что я – Элизабет Гилберт-Паркер, – поправила я, слизывая с ложки пенку от капучино. – А она умерла, когда мне было восемь. Я не могла быть ею в прошлой жизни.

– Другая история показалась мне подходящей под твой случай, там некий покойный по имени Сальваторе Вичетти вселялся в разум своих живых родственников, когда они спали.

– Элизабет мертва, я не могу вселяться в ее разум.

– Так ведь это она вселяется в твой разум!

Господи, не могу поверить, что мы всерьез обсуждаем это! Джей Ди поигрывал бровями и не сдавался. Он реально верил в мистику и потусторонние явления. Я не верила. Но изо дня в день мой скептицизм слабел. Особенно когда просыпалась в холодном поту и с ощущением хлорки во рту, таким отчетливым, словно я только что в самом деле тонула в бассейне. А сегодняшний озноб после кошмара разве не пример? Тут явно что-то потустороннее!

– Может, где-то здесь бродит ее не успокоившийся дух и заставляет тебя проживать момент ее смерти снова и снова?

– Должно быть, она сильно меня ненавидит, раз уж делает это и достает меня даже с того света…

– Вот уж точно «не повезло со свекровью»!

Друг заливисто и заразительно расхохотался, а я сначала хмурилась и корчила из себя святошу, но потом сдалась и улыбнулась. Жабы в моем животе снова ожили и так громко заквакали, что у друга подскочили вверх брови:

– Ничего себе! Слышал бы это твой контроль-фрик!

Это он про моего мужа, если что. Да, у Паркера и правда был пунктик на моем питании. И на здоровье. Похоже, вся его мнительность, от которой он страдал в юношеские годы, умножилась втрое и спроецировалась на меня.

– Хорошо, что я заскочил в ресторан и захватил для тебя еду четко по наставлению Паркера, – заговорщический тон друга вызвал во мне очередную улыбку. Только он умудрялся превратить обычную распаковку еды в некое таинство. – Хочешь узнать, что там?

Он с проворностью сыщика изучал содержимое пакета с едой из ресторана и доставал контейнеры один за другим.

– Отварная брокколи, отварная фасоль, мясо на пару, овощи… – друг морщился почти от каждого перечисленного блюда. – Сорян, крошка, в следующий раз я засуну список Паркера ему в зад и притащу тебе нормальную еду: пирожные с манго или пару кусочков пиццы, – шепнул мне друг, как будто Рэй мог его услышать.