– Посмотрим, как всё это поведёт себя в эксплуатации, – я пожал плечами, – если будут от легионеров жалобы, мы переделаем, как им будет удобнее.

– Конечно, мой царь, – склонился мастер.

– Помоги мне надеть на себя доспех, – приказал я, – если говоришь, сделано под мой размер.

– Твоё величество очень могучий воин, – польстил мастер мне, показывая на мои широченные плечи, толстые руки и не менее мощные ноги, – надеюсь, мой глазомер был точен.

Оказалось, что да, всё подошло словно влитое, и хоть сразу стало жарко в плотном стёганом гамбезоне, но жизнь в бою была дороже, так что я отцепил свой пояс, надел привезённый болтеус, к которому подвесил гладиус в ножнах, слой лака на которых ещё бликовал на солнце. Взяв скутум в левую руку, я вытянул из ножен гладиус и повернулся к своей охране.

– Ну-ка, нападайте на меня вчетвером, – приказал я, заняв правильную позу легионера. Чуть согнутые, расставленные в стороны ноги, щит на трёх точках опоры, чтобы не выбили зубы при ударе в него, и взгляд исподлобья из-под кромки щита.

Место вокруг нас мгновенно расчистилось, и воины, оставив копья, вытаскивая свои мечи и щиты, осторожно полукругом приблизились ко мне, понимая, что дерутся сейчас со мной на боевом оружии.

Хопи сделал привычный удар, пнув ногой в щит, но поскольку у меня был правильный упор щитом на голень, локоть и плечо, то сильный удар даже не пошевелил меня, зато обратно я сделал взмах мечом вниз под щит, едва не задев его ногу. Центурион, поняв, что ещё чуть-чуть, и мог лишиться ноги, тут же отпрыгнул от меня и стал серьёзнее.

Закрываясь от их атак, я был словно черепаха, хотя, когда увидел, что они стали заходить ко мне с боков и сзади, быстро поменял позицию, отпрыгнув назад, и спину закрыл пристанью и водой.

– Мой царь, это сложно, – наконец центурион оставил попытки зацепить меня и убрал свой щит, – почти вся фигура твоего величества скрыта за щитом, трудно попасть куда-то прицельно.

– Возьмите тогда копья, только тупыми концами ко мне, – приказал я, и воины радостно убрали острые мечи и взялись за свои копья.

На меня сразу со всех сторон посыпались удары, которые не причиняли вреда ни мне, ни щиту, и становилось понятно, что в этом противостоянии вопрос будет только в том, кто из нас более вынослив, а это не то, что мне было нужно. К тому же, что я хотел, уже выяснил. Снаряжение сидело на мне хорошо, кое-что требовало подгонки и доводки, но в целом я получил именно то, что ждал. Поэтому, остановив бой, я с наслаждением избавился от пропотевшего гамбезона, подставив мокрое тело тёплому солнцу и небольшому ветерку, пока с меня снимали наручи и поножи.

– Если всё подобного качества, мастер Аменемхет, – повернул я голову в сторону ожидающего моего решения ремесленника, – можете продолжать производство.

На его лице появилась улыбка, и он низко мне поклонился.

– Рад, что смог угодить твоему величеству.

Я снял с левой руки красивый толстый плетёный золотой браслет, который мне нравился самому, но без особого сожаления протянул его мастеру.

– Царь доволен твоей работой.

– Благодарю твоё величество за столь высокую оценку. – Он принял подарок двумя руками и тут же надел его.

– Прикажи начать разгружать лодки, а потом я скажу тебе, что нужно будет делать дальше, – сказал я, обратившись к нему.

– Слушаюсь, мой царь.

Оставляя его и пристань за спиной, я поинтересовался у Хопи:

– Что скажешь? Вам тоже придётся воевать в этом.

– Из того, что я успел увидеть, – ответил центурион, подойдя ко мне ближе, – в плотном строю таких воинов достать их врагу будет практически нереально, только если длинными копьями.