Те, кто лежал ближе к огню и дыму, стали терять сознание от недостатка кислорода, их поливали остатками вина, приводя в чувство, но всем было понятно, что ещё пять минут, и мы здесь просто задохнёмся. Воины посматривали на меня, но я был спокоен. Бросаться в огонь было ещё более глупым делом, оставалось только надеяться на Ментуиуи. И он нас не подвёл. Раздались звуки схватки, и очень быстро послышалось, как на огонь льют воду. Характерные пш-ш-ш стали сладостными звуками для всех нас, и вскоре я услышал взволнованный голос Меримаата.

– Царь! Царь Менхеперра! Его величество жив?!

– Да, – я попытался ответить, но вместо этого закашлялся, в лёгких было полно гари, дышать стало очень тяжело.

– Он жив! Вытаскивайте его скорее! – услышал я голос Ментуиуи, и вскоре нас под руки стали выносить на свежий воздух, давая подышать.

Все как один кашляли, глаза слезились и в общем состояние было очень хреновым, всё же, несмотря на защиту из смоченной водой и вином ткани, дыма мы наглотались порядочно. Мне на голову стали лить воду, я фыркал, вытирал лицо, глаза и одновременно с этим кашлял, едва не выплёвывая лёгкие.

– Всех в лагерь, полный покой и много молока, – приказал я.

Нас тут же всех погрузили на щиты и на них бегом унесли из города. Пока мы проносились по улицам, залитым кровью с кучей трупов везде, я понял, что действительно жителям теперь не поздоровится. Но, в отличие от Абиско, судьба которого до сих пор лежала на моей совести, жителей Гнауи Шема вообще было не жалко. Сегодня я чуть не умер и чётко это понимал. Стоило только Ментуиуи задержаться ещё на десять минут, и из зала они бы выносили сотню трупов.

В лагере воинов определили в отдельные шатры, меня же уложили в собственный, и почти сразу появились взволнованные Меримаат и Бенермерут. Они с кувшинами холодной воды, тряпками и молоком стали суетиться возле меня. Было видно, что оба сильно переживают.

– Не суетитесь вы, словно змеёй укушенные, – взмахнул я рукой и, забрав у них кувшин с молоком, стал пить, сколько мог. Вроде бы оно должно помогать, но я точно не был уверен, одно хуже от этого всё равно не сделается.

Видя, что я не собираюсь умирать, по крайней мере пока, они вытерли испарину с лиц и сели рядом.

– Твоё величество, мы все так испугались за тебя, – признался Бенермерут.

– Смысл? – удивился я, а потом понял. – А ну да, тело Менхеперра бы пострадало. Понял.

Оба кивнули, пугливо посмотрев при этом на вход из шатра.

– Как вы так быстро взяли город? – спросил я о том, что меня волновало больше всего.

– Мы с Меримаатом убили стражу, которая стояла на воротах, – с гордостью сказал мне воспитатель, – и продержались, пока к нам не прибыла подмога.

– Вдвоём? – удивился я, только сейчас обратив внимание, что руки и тела у них в перевязках.

– Я когда-то был очень неплох с копьём, – Бенермерут гордо показал, как накалывает врага на остриё своего воображаемого копья.

– А Меримаат сразил сразу двоих своим кинжалом, – добавил он, заставив парня зардеться от гордости.

Я покачал головой, Усерамон явно был бы недоволен, если бы с его сыном что-то случилось. Но и ругать парня точно не стоило, он всё же спас мне жизнь.

– Молодец Меримаат, – я поощряюще улыбнулся ему, – как поправлюсь, так займусь твоими навыками боя. Не пускать тебя, как оказалось, было неправильно, так что хотя бы потренируем, чтобы ты мог за себя постоять.

Парень от подобного счастья расплылся в широкой улыбке, он всегда был недоволен, что я берегу его от битв, а следовательно, и от воинской славы. По крайней мере, он так думал.

– И тебя благодарю, Бенермерут, – повернулся я к воспитателю, – вы самые близкие люди царю Менхеперра, так что, думаю, награду вам придумаем уже по возвращении. Чтобы она не оказалась слишком мала.