Пока она ходила за лекарством, овца поспешила к своему стаду, но вскоре мужчины уложили ее на землю и аккуратно смазали следы волчьих укусов.

Через пару дней раненая овечка полностью оправилась, а соседи вокруг нахваливали меня:

– Молодец, девочка! Ты раньше всех увидела волка.

Тогда-то моя мама впервые и сказала:

– Фарангис, ты сама как волчица. Совсем ничего не боишься! Разве бывают такие дети, которые так бесстрашно с голыми руками бегут навстречу волку? Ты хотела убить его клочком шерсти, который был у тебя в руках? Ты, похоже, даже не представляешь себе, какое это опасное животное?! О чем ты только думала?

– Поверь, если бы я добралась до волка, я бы и вправду голыми руками задушила его.

– Боже! – не выдержав, рассмеялась мама. – Что это за девочка?!

В 1979 году, незадолго до революции, о которой до нас доносились лишь слухи, погиб дядя Горгинхан. Говорили, что его сразила пуля, и я не могла поверить, что моего великого дяди, человека, которым восхищались все кланы, больше нет в живых и мы даже не знаем, кто его убил.

Дядю похоронили на кладбище Милил, находившемся на территории, которую населял клан моего отца. Там всегда хоронили наших родственников по отцовской линии. Приближаясь к дому дяди, куда мы поспешили всей семьей, получив эту страшную весть, мы услышали крики и плач женщин и мужчин. У дома собралось очень много людей, которые оплакивали эту всеобщую потерю.

В тот день я много плакала и думала о том, как однажды он спас мне жизнь…

Четыре года прошло с тех пор, как дядя Горгинхан спас меня от ужасной участи, и мне уже исполнилось 14 лет, когда к нам вновь пришли свататься, о чем я услышала от мамы. Когда она рассказала мне об этом, я поняла, что скоро встречусь со своим будущим мужем, так как помнила о клятве, данной ею когда-то. Маме было неважно, кем будет жених: богатым или бедным, старым или молодым, главным было то, чтобы он был иранцем.

В день, когда к нам должна была прийти семья будущего жениха, мама сказала мне:

– Иди скорее к себе в комнату и не выходи! Нехорошо девушке в это время бродить по дому, а то люди подумают, что тебе не терпится выйти замуж. У нас есть традиция, согласно которой невесту не должны видеть.

– Мама, они идут! – вбежала в комнату запыхавшаяся Лейла.

Услышав ее слова, я торопливо накинула на голову платок и спряталась в маленькой каморке, где мы обычно хранили матрасы и постельные принадлежности. Лейла время от времени заходила ко мне и рассказывала, что происходит в доме, а я из любопытства время от времени выглядывала из окна и наблюдала за обувью перед нашим домом, которой становилось все больше и больше. Пришло очень много людей, среди которых были и мужчины, и женщины, и немного детей.

Мои братья и сестры были рядом со мной, смеялись и дурачились.

– Фаранг, – шаловливо хихикали они, – а теперь тебе хочется замуж? Ты и вправду хочешь стать невестой?

Я лишь слегка ударяла их и говорила:

– Тише! Вас же могут услышать!

Я спрашивала у Лейлы о человеке, который захотел меня засватать, но по ее странному детскому описанию так и не поняла, кто он такой и как выглядит.

Когда все гости пришли, мама еще раз напомнила о своем обещании, данном Господу. Она сказала:

– Я пообещала, что выдам дочь без свадьбы и всяких подарков. Мы ничего не хотим.

– Что это за обещание? – удивился один из пришедших гостей. – Разве ты не думала о том, кто придет сватать вашу дочку.

– Ну, теперь же я знаю, что это хороший человек. – улыбнулась она. – Алимардан – тихий и сдержанный человек, который стремится к хорошей жизни.

Мне очень понравилось имя моего будущего мужа, так как я всегда любила имя Али.