Всякий раз, когда упоминается разум, его часто используют в совершенно другом значении, далёком от того, которое имел в виду автор. Естественно, когда термины меняют свой смысл, мы не должны винить в этом исключительно писателей и литературоведов. Подобно тому, как разум в философии Фараби может иметь одно значение, а в современной философии и с позиций исследователей его наследия – совершенно другое. Фараби, с одной стороны, и философия нового периода на Западе, с другой, установили свои определения слову «разум».

Разум, интеллект и рациональное мышление в целом в философии Фараби используются в значении, которые определил им философ. Что касается философов Запада нового периода, то они дали определение, которое посчитали правильным для себя, не считаясь с позицией автора данной работы.

Разум, который описывается западными исследователями – религиозный, обучающий, принимающий логический опыт – по своей сути является достаточно слабым разумом. В доказательство тому можно привести и то, что некоторые учёные на Западе считают его неспособным воспринимать общие принципы, неспособным управлять практической деятельностью, и те, кто так утверждает, говорят истинную правду. Ибо разум, доставшийся им, по сути, разум «дряхлый» и «старый», лишённый способности к аналитическому и рациональному мышлению. Другими словами, нет ничего в их мировоззрении, что говорило бы о разуме из того, что утверждала и определяла традиция их древних предков[14].

По современной логике, на Западе не существует ничего, кроме определённых прав и эмпирических посылок. В действительности каждый день подобная логика используется в качестве тайного языка – как своего рода «новое знание». Но представители традиционной логики не согласны с этим. Они считают, что этого не достаточно, что нельзя удовлетворяться существующим положением. Сегодня человечество стало видеть только то, что находится рядом с ним, ограничило себя рамками созерцания, в центре которого сам человек. Это общество более не может достичь свободы и духовного величия. Как говорил Иммануил Кант: «Я ограничиваю разум, чтобы освободилось место религии». Отсюда следует, что благодаря вышеописанным методам в философии для религии места не осталось.

В то же время на Западе открылись новые возможности для мышления, названного «техническим разумом»[15]. Он стал главенствовать в философии. Этот вид мышления не занимает особо высокого положения, и, можно сказать, что он ближе к «профанному созерцанию», иллюзии или воображению. В конечном итоге, он встает в оппозицию к самой философии и традиционному философскому методу как таковому. Он начинает отрицать все формы и положения аналитического рационального мышления.

Когда мы говорим о «праведном городе Фараби», мы имеем в виду, прежде всего, порядок, основанный на разуме (точнее, рациональном мышлении), другими словами, рассматриваем разум через призму мышления осведомлённого и знающего философа. Даже если предположить, что «утопия» выступает как плод мышления человека, не нужно думать, будто «праведный город» Фараби и утопия имеют один и тот же источник.

Основа утопии – это созерцание и иллюзии, то есть «технический разум». На наш взгляд, этот «технический разум», прежде чем вошёл в общественное сознание, уже появился в утопии Томаса Мора и Френсиса Бэкона в «Новой Атлантиде». Считать порядок в системе утопической философии рациональным и разумным – примета отсутствия должного внимания и нерадивости. В особенности, если безуспешно упоминать рациональный метод мышления, под которым имеется в виду именно то, что называется созерцательным разумом, но не разумом, который противостоит невежеству.