– На тебя невозможно не пялиться, хоть я и не знаю этот перископ, но уже готов выколоть ему глаза, – заявил Кир, поставив меня на ноги.

– Он одноглазый, – не удержавшись, рассмеялась я.

Сжимая меня в крепких объятьях одной рукой, Кир запустил вторую мне в волосы, захватив затылок. Привыкшая, что он так делает, когда целует, я уже потянулась навстречу, вставая на цыпочки.

– Лер, – прошептал мне Кир, заглядывая в глаза.

Опять считывает все мои эмоции как черным по белому, крупным шрифтом. Но в том, что он меня не гипнотизирует, не пытается управлять сознанием, как умеет, я не сомневалась.

Когда он был неизвестно где, все мои мысли и чувства к нему были ровно такими же.

– Что? – не дождавшись продолжения, поторопила я этого любителя посмотреть. – Так и будешь время терять? Подождем, пока весь мир сюда сбежится? И придется вернуться в реальность?

– Ты еще не знаешь, Милашка. В этом мире только мы одни. Я покажу.

Кир был таким серьезным и даже как будто волновался. Странный. Не в любви же мне признается и не предложение делает. Хотя тут он уже опоздал. Или я поспешила. Эта мысль отрезвила, и исчез налет беззаботной, романтичной ночи.

– Не сейчас, Лера. Не думай сейчас. Потом, хорошо?

– Хорошо. Мы поговорим?

– Обязательно. Завтра. А сейчас я хочу… чтобы ты представила, что мы с тобой вдвоем. Навсегда. Гуляем по берегу моря, вечером, когда лучше слышно шум прибоя, нет дневной суеты. Только много маленьких огоньков, на вечерних улицах и на маяке, что стоит на…

Я почувствовала легкое головокружение и никак не могла сосредоточиться на том, что он говорит. А через секунду и вовсе мир начал сужаться. В глазах зарябило, как помехи в старом ламповом телевизоре, что стоял в игровой нашего детдома. Последнее, что я увидела, это панический испуг в глазах Кирилла, и, теряя сознание, я обмякла в его руках.

Очнулась я в его постели, в комнате, которую когда-то разгромила и где мы так жарко мирились на всех поверхностях.

– Кир, тебя не узнать, я уж думал, что у тебя мышцы лица атрофировались давно, ан нет. Вона как выносит пацана. Ты тока глянь, Илюх! – Джексон веселился как обычно, поддевая Кира.

– Ты еще тут? – зарычал Кир как раненый лев. – Тебе полчаса, чтобы узнать, что с ней.

– Да я и так догадываюсь, что. Кролики, – заржал Джексон, – но так и быть. Пойду проверю, повязку не снимай, а то синяк будет у нее. Ну и… тяжелого пусть сегодня ничего не поднимает этой рукой.

– Двадцать восемь минут, – продолжал зверствовать Кирилл.

Илья и Джексон, безусловно, давно видели, что я очухалась, так как стояли напротив кровати, глядя на нас с Сумраком. Скорее всего, намеренно не говорили ему об этом, как и я наслаждались его открытыми эмоциями. Когда еще на это посмотришь?

Сам Кир сидел со мной рядом вполоборота и зачем-то прижимал мне к сгибу локтя, там, где вены, стерильную салфетку, которые используют в процедурных, делая уколы.

– Что вы мне укололи? – спросила я, сама вздрогнув от такого хрипящего голоса

– С возвращением, Лера! – улыбнулся Джексон. – Пока ничего, только кровь на анализ взяли. Все. Я ушел, – быстро скрылся за дверью добрый доктор вместе с Илюхой.

Я однозначно вернулся в период полового созревания. Когда член колом 24/7. В активном поиске, торчащий с утра до следующего утра. Нашел свой идеал и не собирается успокаиваться, заставляя меня думать только о том, в каких позах будет следующая ночь. Даже дыхание и сердцебиение еще в норму не пришло, а он уже засматривается на свою подружку, лежащую на мне.

– Кир-р-р, – промурлыкала Лера, гладя меня легкими и нежными прикосновениями.