Вслед за этим раздались еще два взрыва – брошенные заранее гранаты разорвались ослепительными белыми хлопьями.

Антон зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что Самурай смотрит прямо на него и что-то кричит:

– Чего встал, как баран?! – разобрал он через мгновение. – Давай сюда!

Антон подскочил, выхватывая электродубинку, и успел ткнуть ею в живот здоровенного разъяренного торговца, который собирался обрушиться на Самурая сзади. Торговец дернулся, сгибаясь пополам, и отлетел на асфальт, под ноги бегущим людям.

Самурай рванулся вперед, к следующему прилавку и снова ударил. Еще один шестиэтажный «небоскреб» из телевизоров покачнулся и рухнул с грохотом и звоном. Впереди действовал Сержант. Он, как вертолет, махал своей дубинкой, разгоняя торговцев и освобождая пространство для наступающего следом Самурая. Антону же оставалось только прикрывать Самурая сзади. Тактика эта не была придумана заранее, она родилась прямо здесь, как простейший и единственно верный метод.

Под ногами трещали корпуса разлетевшихся видеокамер. Самурай особенно старательно уничтожал их, чтоб ни у кого не возникло мысли взять камеру и зафиксировать происходящее «для истории».

С каждым шагом Антону приходилось все труднее. Первый испуг у торговцев прошел, и теперь они с яростью бросились защищать свое добро. Антон, как никто другой из команды, понимал их. Он знал, что каждый удачный удар Самурая разоряет одного человека. Если что-то и оставалось относительно целым после его атак, то продать это по нормальной цене было делом безнадежным. Антон знал, что внешний вид товара – половина его стоимости. Да и мало что могло уцелеть – почти все телевизоры были оборудованы хрупкими хрустальными полусферами – распознавателями жестов, которые ломались от малейшей перегрузки...

...Антон уже не понимал, кого защищает – себя или Самурая. Пока его спасала только давка и высокая скорость движения: разъяренные продавцы не успевали как следует сорганизоваться. Махать дубинкой уже не оставалось сил. Антон все чаще просто нажимал на кнопку разрядника, со страхом думая, что емкость батарей не бесконечна.

В какой-то момент он не смог увернуться, и молодой парень с разбитым лицом крепко и больно схватил его за волосы, а кто-то еще дважды от души ударил – в скулу и в висок. У Антона закружилась голова, он выронил дубинку и сам едва не свалился на землю, но тут что-то сильно потянуло его в сторону, а потом – вверх. Ноги почему-то оторвались от земли, он начал перебирать ими, нащупал какую-то опору...

Когда Антон пришел в себя, он обнаружил, что уже сидит на заборе.

– Прыгай в кузов! – заорал прямо в лицо разгоряченный Самурай, отпуская его одежду.

Антон судорожно схватился руками за забор и глянул вниз. Свалка, из которой его выдернули, кипела прямо под ногами, но она уже стала казаться чем-то совсем неопасным, не имеющим к нему отношения. По другую сторону забора стоял небольшой автофургон с задранным тентом, из кузова Антона звал Сержант, что-то крича и размахивая руками. Рядом оседлал забор Обжора с двумя пистолетами в руках – он отгонял каучуковыми пулями торговцев, пытавшихся поквитаться со своими обидчиками.

– Прыгай за мной! – снова крикнул Самурай и сиганул прямо в кузов, ловко удержавшись на ногах.

Антон еще раз посмотрел за забор и собрался было прыгать, но вдруг увидел неподалеку небольшую, но плотную группу торговцев, похожую на кипящий котел. В центре этого котла моталась окровавленная голова Гоблина.

– Там Гоблин! – закричал Антон, показывая рукой.

– Что?!

– Гоблин!

– Черт с ним! Прыгай – и поехали.