– Чудом спаслись.

– Это тоже, хотя полусекундой позже он бы у меня все равно получил очередь разрывными. Но у нас теперь дневка – полтора дня.

– Ого. Почему так много?

– Мы с тобой уже двенадцатый день бежим без перерыва. А над медведем все равно придется потрудиться. Так вот: разделываем медведя, берем побольше мяса и сала, рубим побольше дров, сало надо закоптить – это один из самых высококалорийных натуральных продуктов, возьмем с собой килограммов десять. А завтра с утра – стирка, сушить будем у костров. И, разумеется, жрем мяса от пуза.

Это был замечательный день. А самое интересное было кормить волков. Достаточно было подойти с куском мяса на метр расстояния, положить мясо на снег и отступить обратно на метр. Волк подходил, осторожно брал, потом отходил и вежливо усаживался в сторонке, чтобы не мешать остальным.

– Папа, а почему волки едят своих?

– Только погибших и только зимой. Специально друг на друга они не охотятся.

– А… почему люди?

– Не знаю. Я стараюсь об этом не думать. Но… да, люди ошалели от катастрофы. Каннибализм случался и раньше, но исключительно редко, и только вследствие жуткого голода. А тут голод еще не наступил, а все уже…

– Неужели человек так плох?

– Не знаю. Но вот заметь: в политических кругах бытовало выражение – «съесть человека». Имелось в виду, что свои же товарищи по партии ополчались на кого-то одного и крушили ему карьеру, выгоняли с позором отовсюду…

И снова забег. Четверть пути позади. Отдых, пища, чистое белье – с новыми силами вперед. И они уже достаточно втянулись, чтобы разговаривать и на ходу.

– А что нового от контрразведки, пап? Дядя Боб их слушает?

– Разумеется, и суммирует для меня. Но сейчас все тихо. Не только вся страна – весь континент засел по домам и лагерям. Банды тоже перестали шастать – теперь уже все вооружены и настороже.

– А что будет потом? После гражданской войны?

– Не знаю. Кто-нибудь победит и возьмет власть в свои руки. Скорее всего, армия.

– Будет военная диктатура?

– Вероятно.

– Но ведь это ужасно.

– Почему? По крайней мере, прекратится каннибализм.

– Но ведь людям нужна свобода, нужна демократия.

– С чего ты взяла?

– Но ведь это каждый школьник знает.

– Вот именно. А я давно уже не школьник…

– Папа, а как можно без свободы?

– Как у пофигистов. Кстати, боюсь, это самые свободные страны на свете.

– Почему?

– Демократией там и не пахнет. Какая разница: пьяный король, пожизненный президент или хунта полковников? А свободы – хоть залейся, пока ты не мешаешь правящим кругам.

– Как?

– А всем пофиг, что ты делаешь и что говоришь.

– Послушать тебя, так лучше диктатура, чем демократия.

– Не так. Просто на самом деле свобода личности при демократии вовсе не так велика, как кажется. А жить можно и при диктатуре. Проблема в другом. Бывают общества идейные и безыдейные. И если ты окажешься в идейном обществе, но не будешь разделять его идеи… Диктатура с тобой расправится, но и демократия едва стерпит…

– Неужели за всю свою историю человечество не смогло выработать хорошего свода законов?

– Во-первых, мало хорошего закона, нужно еще хорошее исполнение хорошего закона. Во-вторых, все невозможно зарегламентировать, в прошлом уже пытались законодательно заставить людей есть ножом и вилкой и пользоваться носовым платком. Но, главное, закон должен быть нейтральным относительно того, кто его применяет. В результате, плохие люди тоже извлекают свою выгоду из хороших законов.

– Значит, надо улучшать людей.

– Ох, как много пытались! Перебрали, мне кажется, все на свете. Если не ошибаюсь, один автор классифицировал все варианты и пришел к выводу, что есть только два пути: добровольное рабство или принудительная свобода.