Кстати, я раньше таких одежд не встречал ни у одного народа: синие, мерцающие юбки, поверх которых надеты красные, со светлыми полосами фартуки, и белые, с рукавами до локтей, блузы на женщинах.

А на мужчинах… совершенно белые штаны со штрипками, и белые же рубахи – выглядят, действительно, нарядно и празднично.

На головах женщин повязаны красные платки, а на головах мужчин красуются непонятные головные уборы.

Да, а на что же похожи их фигуры? – стараясь вспомнить, наморщил лоб Мигель. Ах, да – на разрезанную пополам пустую тыкву.

– Папа, – прервал его наблюдения голос сына, – а почему они подпрыгивают?

Мигель, до прервавшего его размышления вопроса сына, рассматривающий одежду встречающих, перевёл взгляд на ноги аборигенов.

– Твоя, правда, сынок. Я тоже обратил внимание, что они все, без исключения, одни слегка, другие повыше – подпрыгивают и, к тому же ещё, перемещаются с места на место. Молодец, сынок! – похвалил он Родригеса, и погладил по голове. Умница. Когда вырастешь, из тебя обязательно получится настоящий исследователь и астронавт.

– Не-а. Я хочу быть таким, как дядя Хосе.

– Ты им будешь, сынок, будешь. Дай только срок.

– А я тоже это видела, я тоже видела, но не успела сказать! – закричала Сэлма, пытаясь показать, что она такая же наблюдательная, как и её друг.

Чтобы никого не обидеть, Мигель похвалил и девочку. Затем, приобняв детей, добавил: «Вы у нас самые наблюдательные, и если бы не вы, мы могли бы этого не заметить».

Обернувшись к Хуаните, спросил: «Ведь, правда?»

– Конечно, правда! – подтвердили взрослые члены экипажа, и покивали головами в подтверждение своих слов.

Гордые и довольные похвалой Мигеля, дети, подталкивая друг друга локтями, вновь прильнули к иллюминаторам.

Повернувшись опять к экрану дисплея, Мигель более внимательно пригляделся к прыжкам встречавших астронавтов, людей.

– Хосе, Мария, Матео, вам не кажется странным – они прыгают, а пыли под ногами нет?

И они…, вдруг он ахнул! Приглядитесь-ка по внимательнее, они… не касаются ногами земли. Видите?

– Смотри-ка ты, и, правда. Они, что…, нет, такого же не может быть! – произнесла, приглядевшись к людям перед кораблём, Хуанита.

Мигель, разве в анализе почвы астероида ничего не сказано об отсутствии пыли на поверхности, чуть удивлённо спросила она?

– Вы слышали отчёт Сигмикса? – Мигель призадумался на мгновение, – нет, ничего такого я не уловил…. Пора, наверное, проявить вежливость, и выйти к аборигенам, а то, как-то нехорошо получается. Что вы думаете по этому поводу? – повернулся Мигель к друзьям.

– Выйдем все вместе? – поинтересовалась Мария.

– Нет. Пойду я, один.

– Почему один? Когда «представляются» другому народу, в группе обязательно должна быть женщина. Это смягчает напряжение первой встречи.

– Я сказал – пойду один!

– Я тоже пойду, Мигель!

Он удивлённо посмотрел на жену и, чтобы сгладить возникшую неловкость от её строптивости у других членов команды, кивнул соглашаясь. Затем, повернулся к Матео и Хосе:

– Вы побудете в корабле…, на всякий случай. Оружие держать наготове. Что-то они, те…, за бортом, очень уж жизнерадостные. Случайно не каннибалы?

В космосе никакой уверенности нет, что при встрече с гуманоидами не попадёшь к ним на «обед». – Будьте начеку, не зевайте!»

* * *

Надев парадные одежды, и набросив на плечи новые пончо, Мигель и Мария ступили на трап, опущенный с корабля.

Народ, встречающий прибывших астронавтов, ещё выше запрыгал и, наверное, или это показалось Мигелю, как-то неуловимо стал перемещаться поближе к астронавтам и менять цвет одежды.

Вероятно, эту метаморфозу заметила и Мария, потому что она вдруг замедлила шаг и прижалась к мужу.