– Пожалуй, ты права, – подтвердил её слова, Хосе.

А Мария продолжала: «Вот та фигура, посмотрите, точно похожа на распустившего крылья, кондора, а правее…. Это, что ещё за фигура? Раньше мне такие животные не встречались».

– И, правда, – удивлённо прошептал Хосе: туловище огромное, а ноги…. Мигель, посмотри какие толстые ноги…, они у него как брёвна. О Инти, а нос-то, а нос-то, какой длиннющий, до самой земли достаёт…, – и звонко рассмеялся.

– Ты, над чем, смеёшься? – спросила Мария.

– Над его хвостом. Посмотри на него – короткий и тонкий какой…, как у кабанчика, – опять засмеялся Хосе.

– А вот ту фигуру я узнаю, – принял участие в разгадывании фигур, Мигель.

Мария и Хосе заинтересованно повернулись в его сторону – «покажи!», словно сговорившись, в унисон попросили они.

– Смотрите в самый конец насаждений. Видите?.. Толстое туловище, короткие толстые ноги, как чурбачки, и голова с рогом на носу…

– Вижу! Вижу! – первой нашла фигуру Мария, и захлопала в ладоши. А, как его зовут?

– Носорог.

– Но-со-рог?

– Ну, да. Видишь, у него на носу рог растёт? Вот поэтому его и назвали носорогом.

Так, за разговором, они незаметно прошли ещё милю, и вступили на ровную, посыпанную коричневым песком дорожку, и…, остановились, поражённые.

Перед их взором предстал искусно созданный пейзаж: расходящиеся в разных направлениях и посыпанные разноцветным песком, дорожки; небольшой пруд, берега которого были облицованы ровно пригнанными каменными плитками серого цвета и окружённый аккуратно подстриженными деревьями.

Для спуска в воду по четырём его сторонам были устроены выложенные гранитными плитами, ступени…. И везде – невысокий травяной покров. Казалось, его специально подстригали ножницами.

Увиденная панорама ласкала взор, а пруд манил к себе прозрачной водой. Ну как было устоять перед гипнотическим притяжением прохлады и свежести исходящей от пруда.

И вспотевшие, грязные, уставшие от долгой дороги путники, бросились к пруду.

Оставшись на берегу охранять плескавшихся в пруду сестру и зятя, Хосе страшно им завидовал, и нет-нет, да поторапливал: «Ну, чего вы там застряли? Вылазьте из воды, я тоже хочу искупаться!», и обиженно простирал к ним руки..

В ответ лишь раздавался плеск и радостный голос сестры, отвечавшей на какую-то шутку Мигеля.

Подождав ещё минут тридцать и, не выдержав искушения, Хосе прошептал: «Так будет продолжаться до бесконечности. Я, что, рыжий? Так и буду сидеть на берегу и ждать?», и стал быстро снимать с себя одежду.

– Эй, подожди! – тут же раздался голос Марии. Отвернись! Мы выходим.

Надо было мне давно начать раздеваться, хитро улыбнувшись, подумал Хосе. И, чего я так долго ждал? Давно бы уже в воде бултыхался.

* * *

…Как мы и решили, так и поступим, – подытожил Мигель серьёзный разговор, когда они собрались после освежившего их купания. Ночуем под деревом. Охранять будем по очереди. Итак, кто первый заступит на дежурство?

– Я! – подняла руку Мария.

– Хорошо. Значит, через четыре часа тебя сменит Хосе, а я сменю его. Оружие из рук не выпускай, и в случае…. При любой возникшей опасности или странности – сразу буди меня. Поняла?

– Слушаю и повинуюсь, Турикук! – произнесла Мария, и шутливо встав на колени, поклонилась.

– Ну, ты даёшь сестрёнка, – хохотнув, с улыбкой произнёс Хосе, а затем, посерьёзнев, обратился к Мигелю: «Ты не расскажешь нам, что это за крыша такая, невидимая, над нашими головами? Ни одной опоры, сама ремонтируется…, и что интересно – прочная»

– Точно сказать не могу, но думаю, это своего рода силовое поле, и управляется оно, скорее всего, – и, немного поразмышляв, закончил, – вот этого я как раз и не знаю. Хотя… некоторые догадки есть. Во всяком случае так я думаю, но…, возможно, я и неправ.