Альберт внимательно слушал всё, что ему говорил представитель Южной Святой Инквизиции – ЮСИ.

– Вот… И, что ж ещё можно добавить? – небольшого роста мужчина почесал тонкую русую бороду. – Милфорд у нас город спокойный. Такие случаи – редкость. Последний раз – двенадцать лет назад был!

– Есть ли закономерность? Двадцать четыре года назад случалось ли что-то подобное?

– Нет. Хотя, знаете, я лучше подниму архив. Вы сможете подойти завтра в полдень, чтобы встретиться у городского архива? Он стоит на улице Святой Ингвион.

– Да, конечно. Благодарю вас за содействие, Вира.

Мужчина рассмеялся.

– Я женат. Обращайтесь ко мне дхава Ришаб Аджера или дхава Ришаб, – кивнув друг другу, они попрощались, а Хель пошёл к сестре и Нишанту.

– Что-то нашли? – тут же поинтересовался градохранитель.

– Не сказал бы. Но мне завтра к полудню надо в архив.

– Нам с авирой Морганной тоже можно было бы туда заглянуть… – Нишант сдул рыжую прядь с глаз. – Как думаете, это ведьма?

– Однозначно сказать нельзя. Кто-то магический. Я могу её перевернуть?

– Да, конечно.

Северянка аккуратно потянула за плечо женщину на спину и поморщилась. Нишант гулко сглотнул. Вся грудная клетка женщины была разодрана. И кровь не просто пропитала одежду и засохла на коже – казалось, кто-то специально превратил мягкие ткани в мясные ошмётки. Альберт перевёл глаза на градохранителя, словно молча спросил: «Теперь убедился, что это не просто так?».

– О, Камики Йавати… – всё, что выдавил из себя Фаввара.

– Дайте сюда света.

Аня подозвала полицейского и забрала у него фонарь, осветила туловище убитой. Точнее её месиво. Вдруг меж рёбер что-то блеснуло. Альберт молча передал сестре платок, и она выудила из тела резные ножницы.

Это был аккуратный серебряный атрибут, выполненный в виде изогнувшегося журавля. Обычно, такие тонкие и дорогие использовались знатью для вышивки – их концы специально тупили. Всё, что ими можно было сделать – лишь нацарапать что-то на коже. Морганна снова пшикнула из флакона и платком отодвинула верхнюю часть платья в сторону. Магический след что-то вырисовывал среди засохшей крови.

Морганна прищурилась, чтобы разобрать символ, и вздрогнула, когда Фаввара подал ей блокнот с уже готовой копией.

– Спасибо… Ого. Такого я не видела. Брат?

Альберт забрал из рук сестры тетрадь и внимательно изучил. Неизвестный преступник выцарапал узкий ромб, из центра которого выходили вниз ещё два, имея лишь одну общую грань и точку в середине первого. Через неё также проходило основание широкого треугольника, чья вершина была чуть выше первого ромба.

– Нет. Я не знаю. Разве что только по отдельности.

– Ну так и я смогу, – хмыкнула Морганна и тут же объяснила, проведя пальцем по чертежу: – Вот эти три ромба – триединство. Обычно его используют тени. Но… Вот этот треугольник – символ огня. И… Запада. Я не предполагаю, как их можно соединить. Но одно ясно точно – Уир заклеймили. Посмотрите, вот тут рана слишком растянута. Кто-то пытался скрыть знак. Тело надо будет обмыть и повторно осмотреть.

Фаввара схватился за голову, но, вдруг на что-то уставился.

– Не волнуйтесь. Мы это дело не оставим… Градохранитель?

Нишант осторожно подвинулся вперёд и посветил фонарём, отодвинул руку Морганны. Мужчина мягко поднял ладонь Уир и заметил серебряную цепочку. Хель тоже заострила взгляд на подобной детали.

– Рука окоченела. Я сломаю ей пальцы, если буду доставать.

– Дайте я, – Альберт ловко вытянул серебряный округлый предмет из тонкой ладони.

Этим предметом оказались часы – внешне совершенно обычные, только вот от них не было слышно тиканья.