Все взгляды резко обратились в сторону Мора. Ответа сразу не последовало, он нарочно тянул время, все больше нагнетая обстановку. Наконец, спустя минуту он опустил руки, которыми закрывал лицо, и произнес:

– Хорошо, я согласен. Мне все равно, но знайте, что бы ни решил или ни предложил Праджняпарамита, алгоритм и процесс всего проекта останется неизменным.

– Что ж, спасибо! – едва сдерживая внутреннее удовлетворение, произнес Виво.

Брейни нервно задергал головой, пытаясь понять, что же будет дальше. Фатум похлопал его по плечу и провел рукой по лбу, словно вытирая со лба несуществующий пот. Обстановка приняла менее напряженный характер, что сразу стало отчетливо видно по лицам и поведению участников встречи.

– Думаю, можем расходиться! – подытожил Фатум. – Я немедленно отправлюсь к Праджняпарамиту, опишу ему ситуацию и ваши позиции. Виво, Мор, подходите чуть позже, и мы вчетвером обсудим детали.

Берно с Афиной сидели на длинном диване, держась за руки, сцепленные в замок. В другой руке Берно держал перед собой чашку горячего чая, неотрывно глядя на поверхность, с которой он сдувал пар. Сделав глоток, Берно поставил чашку и повернул голову вправо. Афина приоткрыла глаза и широко улыбнулась.

– Тебе не показалось странным то, как повела себя Лулу? – вдруг спросил Берно.

– Да, что-то с ней явно произошло.

– Как бы то ни было, уверен, что она что-то скрыла.

– Думаешь, она видела что-то?

– Я не могу судить о том, насколько это правдиво, и может ли она что-то видеть, но меня насторожила ее реакция.

– Хочешь, я попробую разузнать?

– Она ничего не скажет!

– Почему?

– Она бы сказала это тогда.

– Я могу попробовать. В конце концов мы подруги и не должны скрывать что-либо друг от друга.

– Не знаю, – пожал плечами Берно, задумчиво взглянув на жену.

Афина поправила волосы и резко вскочила с дивана, потянув за руку Берно.

– Поехали на концерт! – неожиданно предложила она.

– Какой концерт?

– Сегодня замечательный вечер классической музыки. Тебе понравится.

– С удовольствием, – сразу согласился Берно, поставив чашку на стол.

Пожилая женщина в синем пиджаке оторвала контрольную часть билетов и жестом пригласила пройти в зал. Берно и Афина вошли в небольшое помещение, в котором музыканты – скрипачи, пианисты и другие – обычно выступали с сольными программами. Для оркестровой музыки предназначался другой зал, широкий и просторный. Сегодня там будет исполняться музыка не менее известных композиторов, однако этот крохотный зал обладал несравнимо более уютной обстановкой, способствовал уединению и лучше отвлекал от суеты внешнего мира. Даже стулья здесь словно несли отражение музыкальных традиций и богатой истории.

– Здесь красиво, – тихо произнес Берно, садясь на предпоследний ряд.

– Удивительно, сегодня много свободных мест, – оглядев зал, проронила Афина. – Мы одни в этом ряду.

– Как в кинотеатре, когда мы только стали встречаться?

– Да…

Раздались аплодисменты. На сцену вышла молодая женщина в длинном платье и села за рояль.

– Что она будет играть? – тихо спросил Берно.

– Кампанеллу в переложении Листа!

– А что это за произведение, Кампанелла?

– Это переложение на фортепиано заключительной части второго концерта Паганини для скрипки с оркестром. Когда Лист впервые услышал, как Паганини играет на скрипке, то был в высшей степени очарован его виртуозностью и величием его произведений. Его игра поразила Листа настолько, что побудила его на некоторое время отказаться от концертов, усиленно работать над техникой и добиваться еще большего совершенства в собственном исполнении. В этот период он переложил для фортепиано, в том числе, каприсы Паганини.