Как только видение превратилось в туман, то блюдце тотчас разбилось, посмотрел на Акила, его глаза были полны печали, эта боль в глазах, этот испуг, не может быть.

– Акил – он поднял на меня взгляд – Скажи, а как ты появился?

– Я просто умер Костя – он присел.

– Я имя твое переводил – я сглотнул ком в горле.

– И как – тяжелое дыхание.

– Ангел бездны – я сделал паузу – Ты тот, чье имя они не могут вспомнить, да? Ты не Акил – я посмотрел на него.

– Как меня зовут, Костя? – его слезы, как крошечные алмазы.

Я почти произнес его имя в слух, как вокруг меня застолбил туман и меня схватили костлявые руки.

– Вот ты какой ведьмак – злые глаза, острые клыки вместо зубов, нет глаз и половины тела, синий нос, похожий на сосульку, только очень горбатую и кривую. Языка нет, как же он говорит – то. Когти протыкали мне кожу, но он медлил – Не зови своего помощника, иначе уничтожу всех.

Мне было страшно, очень страшно, одно дело видеть домовых, леших и прочую нечисть, а тут, это даже не нечисть – это злой дух, проклятый злой дух. В какой – то момент я понял, это та самая деревня, и этот дух, он не имеет тела, а значит…

– Я знаю кто ты – хрипя, я попытался вырваться.

– Да? И кто же я? – он шипел в мое лицо, от него пахло падалью.

– Ты тот, кто имя вспомнить не может брата своего, перед братом вину чуешь нежить, ищешь его – злить то, что способно унести тебя в ад глупо, но нельзя показывать, что он сильнее, да и умом я кажется повредился.

– Что? Ты? Откуда ты знаешь? Кто сказал тебе? – его голос, как раскат грома, он сильнее сжал свои костяшки, и горячая кровь потекла по телу.

– Отпусти детей и верни их к нормальной жизни, и я скажу имя – я смотрел сквозь него, видел множество нитей, не знал, да и не хотел знать, куда они ведут, холод пробирал до сердца.

Он посмотрел на меня, сверкнул тьмой в глазах, мальчик упал, а из его тела вышли иглы, ледяные иглы, но они не причинили вреда, словно это всё мираж – иллюзия.

– Имя, щенок – он еще сильнее давил на мои раны, меня пронимал холод и боль.

Я прошептал:

– Акил – в горле встал ком.

– Что? Это не то имя, не то, ты обманул меня, ты, я сожру их всех, и начну с тебя – он раскрыл свою широкую пасть, дряхлая кожа начала рваться, а клыки стали острее, как ледяные иглы. Мне в тот момент казалось, что еще мгновение и он меня уничтожит, и никого мне уже не спасти.

Глухой удар, шипение воска и маленькие ручонки выхватывают меня. Мои раны разорвались еще сильнее, боль, даже слов не подобрать.

– Костя, подумай, и имя, назови мое имя ему – фамильяр шепнул еле слышно.

– Андрюша, тебя звали Андрюша – произнес и силы вышли из моего тела словно их высасывали, а в моей голове пронеслись воспоминая.

В доме все зеркала завешаны, а маленький мальчик не понимает, что случилось, почему мама спит и не встает. События мелькают, прошло три года, в дом пришла женщина с ребенком, на вид милая и добрая, но мальчик словно чувствует холод, он смотрит на отца, который виновато улыбается. Он любил отца и не хотел его расстраивать, поэтому промолчал и улыбнувшись кивнул. Женщина была милой и приветливой, но оставалась такой же холодной, а ее сын был избалованный и жестокий, но при отце вел себя спокойно и покладисто. Туман заволакивает это воспоминание и переносит в другое, возвращаясь в тот ужасный день.

Метель, маленький Андрюша идет по снегу, он боится, но уверен, что только так он может спасти остальных. Он знает, что новая мама не любит его, она не раз пыталась от него избавиться, а он молчал, чтобы папу не расстроить. Даже эта прогулка в лес вечером, она словно специально отправляла только его, но с ним пошли и другие, отец отправил и Коляшу, его брата с ними, она злилась, он это понимал, но промолчала, кивая своему сыну. Она находит его, не отец, а именно она, он понял, почувствовал, но не держал зла, оттого ее ворожба и обратилась проклятьем. Он и сам не понимал, что случилось, просто уснул, бродил в лесу, искал их всех, брата, отца, мачеху, и вот они, вот, его семья, да только чувствует он чернь, нет раскаяния в глазах мачехи, только злоба черная, а брат и не брат вовсе, а кукла на веревочках, тянет он ручки к папеньке, но тот молчит, не видит, ищет кого – то.