- Ладно, - беру свои вещи и ступаю в указанную сторону.

Переодеваюсь быстро в футболку и штаны, сняв длинное платье, в котором так и осталась после прогулки, зашторив вход в спальню и сразу укладываюсь в постель заправив простыню и наволочку. Сейчас такая жара, что даже одеяло не нужно.

Молниеносно засыпаю, отдаваясь спокойному сну и просыпаюсь только утром.

Выхожу из комнаты и сразу попадаю на кухню.

- Доброе утро. Голодна?

Мама раскладывает приготовленные оладьи в две тарелки и ставит на стол сваренный кофе.

- Доброе, мам. А папа где? – оглядываюсь и не вижу даже его обуви.

- Уже уехал, около часа назад.

- Спасибо, - благодарю за заботу и принимаюсь за завтрак.

Кое-какие удобства тут все же присутствуют. Поэтому я сначала мою посуду, а после принимаю более чем нужно прохладный душ и кутаюсь в теплую кофту.

- Нам теперь просто ждать?

- Пока что да. И на улицу лучше не выходить без надобности.

- Хорошо.

Уже через пару дней все начало действовать на нервы. Совершенно нечем было заняться. Ни телефона, ни книг. Обстановка постоянно была напрягающей и в следствие каждый шорох воспринимался угрозой.

За окном пара мужчин из охраны, которых я раньше не видела у нас дома. Видимо их наняли уже тут на месте.

Отрезвляло присутствие отца по вечерам. В это время приходилось думать уже не об опасности, а о том, чтобы не раздражать его. Находиться рядом с ним и быть расслабленной никогда не выходило, даже в мирные времена. Он жесткий и требовательный. Не терпит пререканий и лишних слов. Потому и отношения наши с ним далеки от нормальных. Скорее натянутые. Не знаю, как маме удается порой искать с ним компромиссы, которые все же редки, но случаются.

Криминальный мир чеканит людей под себя и мало кому удается остаться прежним. Порой, люди просто забывают, что значит быть другим. А если ты рожден в нем, другого себя ты вообще никогда не узнаешь.

- Скоро все решится. Я вышел на связь с нужными людьми, - услышала еще через пару дней разговор родителей.

- Это хорошо.

- Хорошо. Главное, чтобы не сорвалось.

- Я в тебя верю.

В итоге мы собирали вновь вещи и на черный внедорожниках, уже более привычных нам, переезжали в большой и красивый особняк.

«Видимо не сорвалось».

- Алия, Самар, - позвал нас отец оторвав от приготовления обеда.

Мы уже неделю обживались на новом месте. Папа сказал, что теперь это наш дом. Вот мы и пытались сделать его своим обставляя по нашему желанию. Только декорации могут изменить стены, но не атмосферу.

Здесь все было чужим. Неопределенность лишала по-прежнему покоя. Но говорить об этом кому-то не было смысла, ведь это никак не поможет и ничего не изменит.

- Завтра поезжайте с охраной по магазинам. Купите все необходимое, что не взяли с собой из того дома. Все поняли?

- Да, - ответили обе в голос.

- Хорошо. Самар иди дальше готовь, Алия останься.

- Да, папа.

Быстро убежала на кухню, чтобы не нагнетать, но сердце чувствовало неладное. Я чувствовала, что это еще не конец.

В магазинах мы с мамой купили предостаточно. Она сказала, что папа так потребовал «много и дорого». В основном мой гардероб складывался из длинных платьев от середины голени и ниже. Только дома отец позволял надевать штаны. В этом плане он был очень строг и всегда следил за исполнением его правил.

«Ты будущая жена уважаемого человека. Неважно кто он будет, я найду достойного тебе мужа. Но при этом и ты должна достойно себя подавать. Поэтому всегда думай о том, как ты себя ведешь, как одеваешься и в какие места ходишь», - сказал он мне и приказал запомнить.

То же самое касалось и общения с мужским полом. По большей части из-за этого он не позволял мне учиться после школы, говоря, что мне это никак не пригодится, как и маме в свое время, после того как выйду замуж.