– О месте сама узнаешь, – ответила Лика.

Значит, дело не в месте.

– А об этих людях?

– Мы не люди, – напомнил Джек. – Аккуратнее со словами. Здесь все знают, кто ты, но за пределами Штаба ты – джиннша. Больше не забывай.

Я стушевалась и кивнула. Значит, придётся скрывать своё происхождение. Я не умею лгать. То есть, могу придумывать ложь и даже говорить её вслух, но мельчайший нажим – и я расколюсь. Значит, научусь. И, сдаётся мне, не только лгать.

– Так что насчёт… взрослых? – я избегала произносить слово джинны. Дело даже не в том, что оно мне не нравилось. Просто сложно поверить. Сложно затолкать мысль о совершенно других разумных существах в привычную картину мира даже с учётом того, что они сидят прямо перед тобой.

Джек сдавленно хихикнул и одобрительно кивнул.

– Это наши наставники. По стихиям различать умеешь?

– Не знаю, – я замялась. – Это как… по цвету кожи?

Мне почему-то показалось, что это звучит до ужаса глупо.

– Верно, – Лика сосредоточенно кивнула, думая, очевидно, о чём-то постороннем. Придя к соглашению, она продолжила. – Значит, представляешь, кто кого учит?

Я кивнула.

– …и кто кому подчиняется. Ученик отчитывается перед своим наставником и только перед ним. Запомни.

Я кивнула ещё раз. Не очень хочется представлять ситуации, когда мне может пригодиться это правило на практике. Но коль скоро мне надо спасать мир, желающие повлиять на мои решения наверняка найдутся.

– И перед Бовиусом, – подсказал Джек.

– Да, – сухо согласилась Лика. – Он – верховное начальство и в штабе, и в стране.

– Стихию выбирать ты будешь сама, у людей предрасположенности нет, поэтому имей в виду и благодари судьбу – мало кому выпадает шанс выбирать начальство, – вклинился Джек.

Лика бросила на него предостерегающий взгляд: то ли просила не перебивать, то ли выбирать выражения.

– Фоим, наставник земли, скучный и зациклен на правилах, – продолжила она.

– А ещё трус и очень ненадёжен.

– Не лезь, – не выдержала Лика.

– Ты не можешь знать всего.

– Ты тоже.

– В этом и смысл, чем больше источников, тем легче найти правду.

Я явственно почувствовала, что речь уже не об источниках. Но, возможно, всё ещё о правде.

Лика выдохнула и кивнула. Он победил, но внимания на это не обратил.

– Ты никогда не сможешь ему ничего доверить.

– Сдаст тебя Бовиусу с потрохами.

– Азира. Чопорная, муштрует не столько правилами, сколько приличиями. Мне жаль, что Кае попалась первой наставницей именно она.

– Зато научится дисциплине, – просто театральный приём. Он ничего не имел в виду под этой фразой, но хотел, чтобы я услышала реакцию Лики на неё.

– Она ребёнок. И вырастет либо пешкой, либо бунтаркой без мозгов.

– Ведь и не скажешь, что лучше.

– Второе, – не колеблясь, сказала Лика. – Умирать лучше за то, что выбрал.

Многозначительная пауза. Чем дальше, тем меньше я понимала в происходящем и тем более уязвимой для влияния становилась. Неприятно.

– Огонь. Оврес. Надёжный, никто никогда не узнает о твоих ошибках.

– потому что он убьёт тебя раньше, чем ты успеешь ошибиться, – весело вклинился Джек.

– Ты сам виноват в том, что он тебя ненавидит.

– Меня все ненавидят, – он пожал плечами.

– Заслужил, – она повторила жест и продолжила. – Муштрует сильно, но действенно. Его ученики одни из лучших на экзаменах.

– Спасибо, – ласково оскалился Джек.

Она проигнорировала.

Мысль о том, чтобы быть лучшей, задела моё честолюбие. Не то, чтобы оно было, но иногда поднимало голову. Я привыкла много работать и быть в числе первых, так что ничего принципиально непривычного случиться не должно. Видимо, туда мне и дорога.

– И Лонхир…

– О, нет, про него я расскажу, – Джек забрал у неё бутылку, словно это был микрофон. – представь себе самую странную личность, какую сможешь. И умножь на два. Вот это он и будет. Никто не знает, кто он такой, никто не знает его настоящего имени, никто вообще ничего о нём не знает. Но он всем нравится.