– Само собой, – кивнула я и протянула все еще кровоточащую ладонь. – Сделай что-нибудь, а?

Блондиночка охнула и поскорее усадила меня на кушетку. Зачем-то сунула ватку с нашатырем, подкатила металлический столик и принялась за рану. Промыла, стянула края специальными скобами, заменявшими лекарям возню с иголкой и нитками, а после закрыла порез марлевой салфеткой, пропитанной какой-то гадостью.

Гадость по цвету напоминала заросшее ряской болото и воняла так, что нашатырь казался изысканным парфюмом.

– Это что? – насторожилась я.

Кто знает, на какую подлость способен ближний. Чужая душа – потемки. Женская душа – потемки, в которых пылают котлы и пританцовывают гормоны.

– Специальный состав для перевязки. Способствует заживлению, регенерации и безболезненной смене повязки. Бинты и вата обычно присыхают, приходится дёргать и тревожить уже подсохшую рану, а этот состав отходит на раз-два… – заученно выдала лекарка, думая о чем-то своем.

Вероятнее всего об Арктанхау, который как раз нагрянул в пятую процедурную в компании шкафа и здоровенного тролля, поддерживающего другой конец. Лекарка поспешно щелкнула ножницами и спрятала конец бинта под повязку.

– Все. Готово, – быстро проговорила она. – Завтра подойди, проверю состояние. И если все хорошо, то выдам бинты и антисептик, будешь сама следить за раной.

Я повертела перебинтованной рукой, опустила рукав комбинезона и заговорщически улыбнулась Знающей.

– Удачи. С этим парнем она тебе точно пригодится.

Арктанхау словно почувствовал, что говорят о нем, повернул голову. Блондиночка отчего-то сильно смутилась, бросилась собирать инструменты и освобождать столик. Поэтому насмешливо-ледяная улыбка досталась мне одной.

Интересно, и как лекарка рассчитывает очаровать этот айсберг?

Я редко хвастаюсь способностью вставать по звонку будильника, но после таких бессонных ночей как минувшая, начинаю думать, что у меня ее вовсе нет.

Отчаянно молясь, чтобы преподаватель зоопсихологии еще не пришел на собственную лекцию, я вихрем пронеслась по коридору, заспанным дятлом пару раз стукнула в двустворчатые двери и влетела в потоковую аудиторию.

– Простите за опоздание! Я…

Что я проспавшая бестолочь, договорить не успела. Мысль срезало понимание, что большая аудитория сегодня под завязку набита людьми. Причем помимо знакомой черной формы, здесь сидели адепты в сине-желтой форме факультета ядожалов и снежно-белой форме небовзоров.

Но что самое ужасное, в проходе между рядами будущих стражей возвышался отнюдь не молодой и общительный преподаватель зоопсихологии. О нет!

Заложив руки за спину, на меня недовольно хмурился хорошо знакомый демон. И чтоб вы понимали не абы какой демон.

Фаора, где я родилась и росла, граничила с их землями. Да что там! У нас даже имелось два общих праздника, которые праздновали все вместе ради, так сказать, дружбы народов и извечного «о грозные соседи, не убивайте нас, пожалуйста».

Будь это рядовой житель Даркшторна, я бы и бровью не повела, но этот… этот… этот!

– Риана? – судя по легкой хрипотце в голосе, меня тоже узнали.

– Здравствуйте, – сорвался с губ испуганный шепот.

Адепты тоже почуяли неладное: девчонки зашушукались, строя догадки, парни обменялись сальными улыбочками, и только преподаватель стоял разгневанным памятником самому себе и с неохотой отходил от шока.

– Еще раз простите за опоздание. Можно сесть? – промямлила я, чувствуя себя крайне неуютно перед толпой зрителей.

Просто наши с демоном отношения – это совсем не то, во что мне хотелось бы посвящать такую болтливую общественность, как адепты.