– Дар, да какое это чудище? Красивый и необычный пенек.

Корни на мне мгновенно ослабли, опять погладили по голове, словно мои слова пришлись им по душе.

– Бездна что творится! – хмыкнул Дар.

– Отпусти нас, пожалуйста. Мы не хотели вас призывать. Это случайно вышло… Просто тут… болотники, и я испугалась. Они знаешь какие страшные. Рогатые, зеленые, мокрые…

Вот что я несу? Но пенек прислушивался, дергал корнями, а под конец даже замер.

– А хочешь, я сделаю так, что ты сможешь зацвести? И все твои… эммм… товарищи.

Главное, чтобы после этого разговора с пнями Дар не захотел отвести меня к целителям. По его округлившимся глазам вижу, что это желание становится все сильнее.

Пенек странно зашумел, задергал корешками, словно советовался с другими пнями, а потом в очередной раз ласково погладил меня по волосам, что вполне можно было принять за согласие.

– Договорились! – улыбнулась я.

Пенек резко дернулся, понесся по болоту. Следом на таком же пне, как привязанная кукла-неваляшка, скакал Дар, проклиная все на свете. Сдается, он еще долго будет припоминать мне это приключение.

Болото плыло в зеленом тумане, холодило дыханием кожу. Где-то там остались пни, воюющие с болотниками. Слышалось странное чавканье, квакали лягушки. Туман сгущался, глаза слипались, а мы все неслись и неслись.

Вскоре я совсем перестала различать окружающее. Лишь Дар все еще поминал драконью бездну, и его голос тонул вдали. Ну и шуточки у профессора Линдана. Придумал какое-то нескончаемое болото с густым туманом, словно это кисель, навел жути…

Пенек вдруг затормозил, и марь стала расступаться, открывая небольшую полянку с могучими соснами. Вокруг почему-то сверкали и кружились зеленые искры, но я списала это на магию самого волшебного пня.

Я выдохнула, попросила освободить мне руки и сосредоточилась, взывая к силе Ирилун. Медитации не прошли даром, теперь я спокойно могла заставить любой цветок распуститься. Другое дело – пень… Но я давно поняла, что главное в магии Ирилун – это желание. Радость, удача и счастье появляются, когда у тебя чистые помыслы.

Моя сила коснулась догнавших нас с Даром пней, оплела их. Появились ростки, обернулись ветками, на которых набухли почки, а следом распустились нежные зеленые листья. Несколько мгновений – и, словно невероятные звезды, вспыхнули серебристые цветы. Пни зашумели, захвастались друг перед другом нарядами. Тут же подобрались ближе к берегу, отпустили Дара, который шлепнулся на землю. Гораздо бережнее и аккуратнее обошлись со мной. Подхватили корнями-веточками, будто руками, поставили на твердую почву. Зашелестели, прощаясь, и исчезли в тумане.

Дар стоял на поляне, тяжело дышал и ошарашенно пялился на меня.

– Ты как? – всполошилась я.

– Очень хочется тебя отшлепать, – честно сознался он.

– За что это? – возмутилась я. – Я тебя спасала, значит! Пни убеждала, что они красивые, зацвести им помогла… А ты… ты…

– Самая невозможная женщина на свете! – прохрипел Дар, подходя ближе и беря в ладони мое лицо. – Ты же все нервы одного дракона вытрепала! Душу вынула. Да у меня чуть сердце не остановилось, когда понял, что не смогу помочь. Эль…

Встрепанный Дар с расцарапанным лицом, в порванной тунике, ласково погладил мои щеки, а потом жадно коснулся губ.

– Нашел время и место! – возмутилась я.

Дракон оторвался, выдохнул, оглянулся… Выражение его лица стало весьма озадаченным.

В десятке шагов от нас находилось скрытое туманом болото, а спереди наступал хвойный лес. Деревья были такими высокими, что верхушки тонули в небесах. Даже запрокинув голову, я не могла разглядеть их макушки. Небо – темно-синее, будто сейчас не день, а сумерки и вот-вот по нему рассыплются звезды, – виднелось клочками.