— Конечно, он же бывший военный. Но лучше бери три, сестра стреляет лучше и меня, и его.

— Вот так и знал, что ты слабак и неудачник, даже девка стреляет лучше тебя!

— Она, вообще, лучше всех это делает, — возмущаюсь, — она же снайпер. У неё талант.

— Да ладно? — Тунгус перестаёт выкладывать из шкафа на стол взрывчатку. — Родственная душа прямо. Ну что ж, возможно, они обузой не станут, если рефлексировать, как ты, не начнут. Хотя о чём это я? Твоя сеструха ухайдакала, твоего бывшего командира. Да уж. Хоть у кого-то в вашей семье есть яйца. Так, а где тут детонаторы?

В течение следующих минут, Тунгус сосредоточенно, вставлял детонаторы в пластид. Таким образом, забив два подсумка, остатками заминировал оружейку, и для надёжности, один брикет сунул в щитовую.

— Страна непуганных идиотов. Это же надо столько взрывчатки в одном месте держать. Эх, Листика на них нету, вот бы он им тут всё с землёй сравнял. А так придётся довольствоваться малым. Хм… Килограмм десять ещё осталось… Ну ладно, уж как получится…

— Тунгус, ну так нельзя же! Ты представляешь, сколько народу погибнет?

На моё возмущение я услышал лишь очередную глупую песенку:

— Я диверсант, Вади-и-ик, а это значи-и-ит, что не страшат меня не горе-е-е, не беда-а-а-а…

И тут дверь оружейки открылась, на пороге стоял суровый эльф, с погонами старшего лейтенанта. Видимо, какой-то начальник. Потому что первое, что он сделал, это гневно гаркнул трупу на полу:

— Что за бардак… — так удивлённым и умер.

— Вот так вот, талант не пропьёшь, — Тунгус явно был доволен тем, что на этот раз убил противника с одного удара. — Ручки-то помнят!

Оттащив труп офицера поближе к шкафу с остатками взрывчатки, Тунгус грустно похлопал того по плечу и сокрушённо выдал:

— И молода-а-ая, не узна-а-а-ет, какой у парня был конец…

— Да ты отмороженный псих!

— Эх, Вадик, ты ещё настоящих отморозков не видел. Есть у меня один друг, так про него сам глава Земного ада сказал: «Не вздумайте его к нам пускать». Думается мне, если он умрёт, то в рай его не пустят. Так что выделят ему в аду особняк с бассейном и кондиционером, чтоб не потел, и самых отвязных грешниц подселят, чтоб не скучал и гулять не выходил.

— Интересные метафоры…

— Это не метафоры, — злится Тунгус. — Ладно, некогда мне с тобой лясы точить, пошли спасать твою сеструху со стальными яйцами, и дядьку, который вырастил слюнтяя.

— Я не слюнтяй!

— Ага, рассказывай… Эльфятинку он пожалел, — и тоненьким голоском проконючил: — Дядя Тунгус, не убивай плохих дядей, давай перевоспитаем! — и тут же добавил: — Щаз, всё сделаем. Пусть их в аду перевоспитывают.

Закрыв за собой дверь оружейки, мы отправились на поиски камер сестры и дяди. На этот раз, не встретив никого по дороге.

Открыв всё той же ключ-картой дверь к сестре, Тунгус в очередной раз помянул не пуганых идиотов и, сплюнув, пообещал:

— Ничего, я вас научу диверсантов бояться, совсем расслабились, одним ключом и камеру и оружейку открыл. Кошмар.

Сеструха, услышав шум, испуганно вскинулась на нарах и в страхе забилась в угол. Но тут щурясь от резко вспыхнувшего в камере света, увидела, кто стоит перед ней.

— Братишка! — вскочив на ноги, бросилась к нам, заливаясь слезами, — Вадик, я уже думала, не увижу тебе перед смертью…

— Сильно тебе досталось, — Тунгус отодвигает от себя Аню, с опухшими синюшными губами и левым ухом фиолетового цвета. — Идти сможешь?

— Куда? — удивляется сестра.

— У нас побег, — усмехается Тунгус. — Так что сперва заберём дядю Олега, а потом рвём когти.

— Нас всё равно поймают… — обречённо вздыхает сестра.

— Не поймают, у меня есть план, сюда же я дошёл. Просто поверь мне. Ты же веришь своему брату?