Трупы девок из дома притащил разом, взвалил по одной на плечо, да и пошёл. А вот когда вернулся, застал странную картину. Гном дёргается, сучит ножками от боли. Ибо Вика отрезала ему ухо.

А вот сама девушка, бросив окровавленный нож на пол, ревёт обнимая за шею свою псину. А та только тихонько поскуливает. Как будто успокаивает. И что тут было?

– Вик, ты чего? – присаживаюсь на корточки рядом.

– Всё в порядке, – бубнит, – прости, нервы.

– Р-ру-у-а-а-а, – заявило лохматое чудовище и укоризненно посмотрело мне в глаза.

Аж стыдно стало за своё поведение. Стыдно? Мне? За что? А в затылке, как будто, мурашки бегают. Так, не понял, это что наглая барбосина устраивает мне внушение? Да ну бред!

Бред не бред, а вот возьму сейчас за хвост и раза четыре об забор шваркну. Он сеточный, авось, не зашибётся насмерть. А вот уши могут на нём остаться!

– Ы-ы-ы… – сказала псина и отвела взгляд, испуганно прижав уши.

Мурашки тут же исчезли. Вот! То-то же! Будет знать, кто в доме хозяин! Я как-то демона иллюзий уделал. Ой, ну ладно-ладно, не я, а мы. Со мной ещё Мажор был.

Мне как раз по графику полагались мучения, где в бою гибну не я, а Егор. Раз за разом, разными способами, а я ничего не могу сделать. Реву как какая-то сучка, рву жилы и не успеваю. Раз за разом, раз за разом. Сердце рвётся от боли. Но всё повторяется снова и снова.

И вдруг, когда я уже в сотый, а может быть, и в тысячный раз вижу, как гаснет искра жизни, в глазах моего единственного друга… Он усмехается и говорит:

– А давай набьём ему морду?

– Кому? – нелепо хлопаю глазами.

– Да вот ему же! – вскочивший на ноги, абсолютно здоровый Мажор, тычет пальцем в страшную морду демона. – Лови его! Юх-ха! – успевает схватить за хвост попытавшегося свалить демоняку. – Эй, ты что дерёшься-то? Н-н-н-а-а-а! Тунгуска, с вертуханчика ему, ай, хорошо пошёл, держи пас…

Егор, братишка, ты, наплевав на все правила и законы, раз за разом прорывался в мир мёртвых. Говорят, одиночка ничего не может противопоставить организации. Может. И пусть нас было двое, не важно. Сперва, ты заставил демонов уважать тебя, а потом тупо бояться.

Да вначале на мне пытались отыграться за весь беспредел, что он устраивал. Но что толку то? Мне так и так полагались истязания, но чем больнее и хуже было мне, тем чаще являлся Мажор. Не просто же так меня иллюзиями мучить пытались. Дескать, глядишь, не явится этот отморозок.

Кстати. Ах-ха-хах. Тот демон иллюзий оказался бабой. Ага. После нескольких хороших плюх перешёл во вторую форму. Этакая голенькая красотка, с хвостиком и рожками. Думаете, ей это помогло? Ну как сказать…

– О, Тунгус, зацени какие клёвые сиськи?

– Ты чего дерёшься? – возмущается эта коварная и злобная тварь.

– А зачем ты моему другу больно делаешь?

– Работа у меня такая. Вот что ты всё время лезешь к нам? Твоего друга даже в котёл уже никто не сажает, кнутом не порет, солью раны не присыпает… А когда он калёное железо в кишках последний раз ощущал? Да ничего уже такого с ним не происходит. На иллюзии вон перевели. Чего тебе ещё надо, а?

– А тебе говорили, что и задница у тебя тоже клёвая?

– Ты дурак? – демонесса удивлённо переводит взгляд с меня на Мажора.

– Дуракам закон не писан, если писан – то не читан, если читан – то не понят, если понят – то не так.

Мой друг заразительно ржёт, а затем, состроив серьёзную мину, заявляет:

– Мадам, ваши сиськи навевают на меня пошлые мысли! Как говаривал поручик Ржевский: «Разрешите вам впендюрить?».

– Не надо меня больше бить, – прикрывает руками голову демонесса.

– Да не бить, а впендюрить, – подмигивает этот отморозок, делая характерный жест руками и бёдрами.