– Пока да, – чешу в затылке.

– А можно я его убью? – пальцы девушки скрючивается, как будто она душит своего мучителя.

– Рраф!

– Эй не всё сразу, – возмущаюсь. – У меня к нему ещё вопросы есть.

– Но ты мне позволишь его убить? – в глазах Вики такая мольба, что аж сердце кровью обливается.

– Если в процессе допроса не сдохнет.

– Ты будешь его пытать? – глаза лихорадочно блестят.

– Эм, – чешу в затылке, – мне кажется, тебе лучше на это не смотреть.

– Тунгус, – сглатывает, – ты не представляешь, как я мечтала увидеть его мучения, какие только пытки не придумывала. Прошу тебя, умоляю, – падает на колени и хватает меня за ноги.

– Р-р-р!

– Не рычи. А ты встань.

– Умоляю!

– Р-р-р!

– Хрен с вами, смотрите. Но если Бобри мне хоть слово за это выскажет…

– Мы ему не скажем!

– Рраф!

– Идиотизм, – бью себя ладонью по лбу.

Вообще это не правильно. Не надо этого позволять. Но с другой стороны, а почему бы и нет? В конце концов, пусть получит моральное удовлетворение. Нет, пытать бы я ей своего бывшего хозяина не позволил. И не потому что считаю, что девушка не должна этого делать. Просто она его завалит, как пить дать завалит…

– Ладно, только не мешайте. Эй, мразота, хорош дрыхнуть, – надавливаю на болевую точку.

– А? Что? Где я? Ты кто? Арх… – словесный понос прерывается после смачного удара по губам.

– Вопросы здесь задаю я, – вздёргиваю гнома за шиворот и ставлю на ноги. А затем разворачиваю вокруг оси, чтоб он мог оценить масштаб трагедии постигшей его приближённых. – Оценил? А теперь поговорим, – пинком направляю его к сетке.

Оно так лучше будет, пусть посидит, прислонившись к забору, что бы видеть трупы своих охранников.

– Ты кто такой? – сплёвывает кровь.

– А ты что, не узнал меня? Ты же хотел пятьдесят кусков с меня поиметь, за неё, – кивок в сторону сидящей на полу в обнимку со своей псиной Вику. – Жадность, как видишь, не порок, а прямая дорога в могилу.

– Ты хоть понимаешь, что с тобой… Аркх… – очередная оплеуха.

– Почему ты такой глупый? Ты что реально думаешь, что после того, как я всех завалил, от твоих слов внезапно испугаюсь, и сбегу оставив тебя в живых?

– Сколько ты хочешь? У меня есть деньги!

– В сейфе, в кабинете? Уже забрал. Ещё что предложишь?

– В банке! У меня есть деньги в банке!

– Вообще не интересно. Слушай, а у тебя масло есть? Ну или ещё что горючее?

– З-з-зачем? – испуганно смотрит мне в глаза.

– Сожгу тут всё к чертям, – пожимаю плечами.

– Да пошёл ты! – и плюнул в меня кровавой юшкой. А я на корточках сижу, особо не увернёшься. В общем, обидел он меня. Кроваво. Да.

Вздохнув, вытер лицо и, укоризненно покачав головой, принялся снимать с него обувь.

– Ты что собрался делать, мерзавец?

Ответа естественно от меня не получил. А зачем? Через минуту он и так узнал. Как любил говаривать капитан Рогожин: «Нет лучше кляпа, чем нестиранные носки. Очень способствует осмыслению поведения».

А затем, перетянув голени шнурками, принялся отрезать пальцы на ногах. Ну а что? Зачем они ему? Обкорнав одну ногу, придумал, что бы ещё такого спросить у мерзавца. Потому что, давайте будем честными хотя бы перед самим собой, просто так убить эту мразь у меня рука не подымается.

Вот спросит меня Бобри: «Как умер негодяй так жестоко обращавшийся с его сестрой?». И что я скажу моему другу? Мне же стыдно будет признаться, что он не мучился. Прикладываю «Бинт» в покоцанной ноге, чтоб не сдох раньше времени, а то вдруг в дом идти придётся. Не на себе же его тащить!

– Слушай, а взрывчатка в доме есть?

Гном остервенело кивает на мой вопрос.

– А детонаторы? Тоже есть? Вот что ты такой слабак? У тебя ещё на второй ноге пальцы есть, мог бы и посопротивляться. Погрозить мне связями своими. Чего башкой крутишь? Не покажешь где? Ну и молодец, сразу бы так. Давай не сдавайся. Что мычишь? – вытаскиваю кляп изо рта.