Джованни Антонио Пеллегрини. Салмакида и Гермафродит. 1708. Италия, Венеция, частная коллекция

Некоторые изображения будут вести себя как живая магма, спящая в лабиринте иконического мира, всегда готовая перевоплотиться, давая выход эмоциям. Образ действительно нуждается в человеческом опыте, чтобы пробудиться и начать игру вызова и ассоциации, однако игра эта возникает исключительно из практики наблюдения. С другой стороны, сейчас, пытаясь точнее определить теоретическое и концептуальное отношение между содержанием и образом, мы теряем из виду субъект, непосредственно вызвавший столь резкое разделение между описываемой и наблюдаемой реальностями. Фактически опыт – дестабилизирующее явление, которое сопротивляется форме, особенно когда ее наблюдают. Мы должны понять, что объект и субъект алхимии прежде всего представляют собой часть того случая, из которого рождается само искусство. Процесс – формирующее начало, конструктивное, отражающее, гораздо более важное, чем результат. Можно думать, что визуальный опыт позволяет точно определить смысл, способствует пониманию и осознанию произведения искусства. Однако подобный опыт достижим только благодаря практике и скромности тех, кто знает, что каждый образ может хранить в себе более широкие и сложные значения, невидимые на первый взгляд.

Меткое наблюдение Паоло Кортези (1465–1510) из книги «Тайные манускрипты» (Manoscritti segreti) позволяет нам подумать о том, что знание, уничтоженное с гибелью великих библиотек прошлого, касалось не только научных, философских и литературных фактов, но и многих «истин», происходящих из эзотерического, алхимического и магического мира. Потеря эта была невосполнима: в библиотеках Мемфиса, Александрии, Пергама, Кесарии, Константинополя, Кордовы хранились сочинения из разных уголков света. Достаточно вспомнить о грандиозной Александрийской библиотеке, которая в середине I века до н. э. содержала целых 700 000 томов. К сожалению, в 47 году до н. э. пожар с кораблей Цезаря перекинулся на библиотеку, и огонь продолжал гореть десять дней! Чудом сохранившаяся часть великого наследия была окончательно уничтожена в 641 году, когда после завоевания Александрии калиф Омар сжег оставшиеся тома, ведь «в Коране есть все истинное, что нужно верующему для спасения».

Восток тоже не избежал массового уничтожения книг: в 213 году до н. э. китайский император Цинь Шихуан сжег все труды, находившиеся в его владениях.

Прочие библиотеки тихо исчезли, были скрыты или разорены, поскольку считались «неудобными»: так случилось с богатой коллекцией эзотерических рукописей и книг, которые император Рудольф II (1552–1612) хранил в своем замке в Праге.

Отголоском этой традиции стал роман Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту», события которого разворачиваются в обществе будущего, где читать книги и хранить их считается преступлением. Подпольная группа скрывается в уединенном месте; каждый из ее участников запоминает наизусть одно или несколько классических произведений, и таким образом они сохраняют литературное наследие для человечества.

Человек как микрокосм. Средневековая миниатюра

Может ли природа быть эзотерической? Да, если прислушаться к философам. Однако у ученых, придерживающихся жесткого позитивизма, мнение противоположное. Они рассматривают природу как вселенную без секретов, исследованную во всех закоулках, даже самых темных. Это онтологическое столкновение двух позиций кажется непримиримым, а сторонникам той или иной интерпретации как будто не суждено найти точки соприкосновения.