Тогда же нашёл Финиар место, вдали от прочих, где надлежало эулиен построить свой дом, и среди яблоневой рощи велел построить его. Собрались дети его и эулиен, что пришли с ними, и в семь недель и семь дней все вместе построили дом, что назвали Светлым. И стал тот Дом им всем домом, но Седби не пожелал жить в соподчинении с братьями и сестрой – и отбыл тотчас в другой край, где поставил себе замок и воцарился в нём. Так – Светлый Дом – И́льеи И́и [Íl`ei Íi] есть обитель всех эулиен из рода Финиара, и тех, что пришли с ними, и тех, что позже родились там или пришли туда. Ни на небесах, ни под ними – нет другого такого места, подобного обители, ибо Светлый Дом возводился сообща и с великой Любовью, с памятью и песнями об Эйдене. Красота и великолепие Светлого Дома столь чисты и высоки, что не доступен он никому с гордыней в сердце и тенью в душе своей. И ни тень, ни зло тварного и нетварного мира – не могут приблизиться к нему и потому не в силах пересечь порог его. Подобно немыслимой гигантской горе – Дом тот огромен, и не дом вовсе, а город, где вместился весь народ Финиара и ещё по семь раз вместится столько же. Дом-город разделён согласно частям света, каждая из которых венчается башней и имеет башню посередине с куполом и смотровой площадкой. Западная башня Светлого Дома прозвана Ирисной, и в ней лечат недужных. И над покоями Финиара, просторнейшими во всей обители, также есть башня, и ещё много их высится над всем Светлым Домом, и на иных реют флаги, а с иных эулиен смотрят вдаль и любуются небом. Несколько ярусов в Светлом Доме, счётом двадцать один, скреплённых широкими лестницами и стволами—колоннами в виде деревьев, что сделаны так искусно, что листья и кора кажутся живыми, а вверху, где крона из ветвей и листьев сплетается в потолок высокий и зелёный – поют птицы. С ними же стволы живых деревьев, растущих в Светлом Доме и кронами упирающихся в его своды. Много их в светлых залах. И местами среди их крон ночами проглядываются звёзды, а по утрам в залах слышится птичье пение, и птицы порхают в лучах солнца, ибо прозрачный полог воздвигли эулиен над своими головами, чтобы ничто не препятствовало Свету пребывать с ними. Также текут через Светлый Дом две реки и множество ручьёв, а через искусную мелкую резьбу в стенах – множится Свет. Элкарит сделал так, и тончайшей резьбой покрыл все стены в напоминание о Свете Эйдена. И нет нигде – ни колонны, ни стены, ни угла, что не были бы покрыты резьбой столь искусной и удивительной, что радует ум и сердце. И всё, что покрыто резьбой, всюду разной и щедрой – парит в лучах Света, потому как не только покрыто ею, но и выделано насквозь, и потому всё в обители – пропускает и множит Свет. Так, лишь светлые занавеси в покоях отгораживают их от глаз и приветственно колышутся от лёгкого дуновения или движений. Сиденья и ложа в покоях обиты бархатом и искусно отделаны красным атласом и золотом – белым и красным, и серебром. Ими же щедро украшено всё вокруг, но по скромности, свойственной эулиен, сверкает не золотом, а солнцем. Щедро украшен и выделан Светлый Дом янтарём, что множит Свет, и всюду танцуют золотые отблески его, подобно эулиен, затеявшим праздник. Внутри же Светлый Дом – сплошь из красного дерева, и запах дерева всегда витает в нём, ибо строился Дом тот так, что эулиен старались не рубить деревья, а возводили обитель на могучих стволах растущих рощ, и посему – большая часть Светлого Дома – живые деревья, что стали стенами или колоннами его, ибо так рассчитал и подгадал гений Эливиена, дабы как можно меньше вредить всему живому. Построенный на перекрёстке подземных вод, имеет Светлый Дом в себе ручьи, и бьют в нём триста тридцать три фонтана из золота и серебра, часть из которых с водою пресной, а другая с водой морскою. И ни один фонтан не похож на другой, но напоминает собой о жизни эулиен в Эйдене. Есть в Светлом Доме двести двадцать два ручья, часть из которых с водою пресной, а другая с водой морскою. Кроме фонтанов, есть в Светлом Доме сто одиннадцать статуй, что стоят в залах во всех пределах, в них же повсюду и в переходах стоят сиденья для отдыха и бесед, особенно много их в восточном пределе – подле стволов живых деревьев, где поют птицы и журчит ручей. Там же дышит роща, которую приютил Светлый Дом, объяв, подобно старшему брату, и деревья тянутся ввысь и питаются солнцем, что льётся на них через прозрачный полог. И, хоть эулиен и боятся хвори – двери обители всегда открыты, как и окна, и множество внешних террас, чтобы ветер спокойно мог гостить в Светлом Доме, наполняя его своим дыханием и ароматами цветов и деревьев. И так дышит Светлый Дом в яблоневой роще, вместе с деревьями, образующими его и произрастающими в нём, и эулиен, что расселились там, выбрав себе по пределу и ярусу, семья к семье. Когда же Дом был построен – взял себе Элкарит и народ его восточный предел и нижние ярусы в нём, а Эливиен и Эликлем западный предел и ярусы там. Финиар же поселился в верхних покоях над широкой лестницей, ведущей в просторный изумительный холл у входа, и на стене перед собою зажёг свечи по числу живущих в Светлом Доме, и назвал их именами живущих в нём, и по пламени каждой из свечей – следил за каждым и его судьбою. Поставил Финиар перед собой на стене и другие свечи между зажжённых и вокруг них, и не зажёг и не назвал их. С того дня эти свечи сами потухают и загораются, когда жизнь приходит или уходит из Светлого Дома. И горят они не сгорая, какими их поставил Финиар в тот день. Потому зовётся то место в Светлом Доме – Залом Белых Свечей, и покои Финиара – рядом, в сердце Светлого Дома. И нет прекраснее и милее для сердца любого из эулиен зрелища, чем Свет в окнах Светлого Дома. Он же сам в сумерках похож на светящийся улей, на рой мерцающих огней, и мягок и силён его Свет, исходящий из каждого окна, которое есть в каждых покоях и выходит во внутрь Светлого Дома или наружу. И оттого, что всегда наполнен Дом эулиен внешним и внутренним Светом – зовётся он Светлым.