– Да? А на вкус – хорошая.

– А если у тебя живот заболит? Что я тогда буду делать?

– Не бойся, я выносливая. У нас в Третьей зоне вода не такая чистая, я привыкла.

Девочки встали, повернули за угол, и Эйна замерла: впереди возвышалась сплошная зелёная стена.

– А вот и парк, – сказала Крия и потянула Эйну за рукав. – Ну давай, пошли!

В парке Эйна почувствовала головокружение и спросила, где тут можно посидеть. Крия забеспокоилась:

– Это тебе от поливальной воды стало плохо?

– Да нет же! Просто я никогда не видела столько деревьев сразу!

Крия подвела Эйну к скамейке и велела сесть, а сама побежала на площадку в центре парка. Десятки детей с криками и смехом залезали на какие-то непонятные сооружения. «Наверное, это поле телесного здоровья. Как у нас в Третьей зоне, – думала Эйна. – Только у нас таких приспособлений не было».

После прогулки Эйна ощущала сильную усталость – не физическую, нет! – ведь она почти всё время просидела на скамейке, наблюдая за Крией и разглядывая величественные кроны деревьев. Эйне казалось, что все её органы чувств работали на полную мощность и достигли своих пределов: слишком много ярких красок, слишком много непривычных растительных запахов, слишком много беззаботного детского смеха.

Первый ужин с семьёй Крии прошёл как во сне. Эйну переполняли эмоции, она с трудом понимала, что ей говорят, и сразу забывала свои ответы, а потом Госпожа Идела сказала, что для неё уже приготовили квартиру в соседнем районе и Распорядительница Альфия проводит Эйну прямо сейчас.

– Собери свои вещи. У тебя десять минут, – бросила Альфия и вышла из комнаты.

– Да. – Эйна поняла, что от неё требуется, но чувствовала себя заторможенной.

Двигалась медленно и плавно, действовала машинально. Кажется, даже успела попрощаться с Крией и пожелать ей спокойной ночи, когда выходила из столовой. Достала из шкафа несколько платьев, аккуратно сложила в сумку. Принесла из ванной зубную щётку и расчёску. Убрала запасные туфли в пакеты из синтетической бумаги. А остальное – память о прошлом – Эйна даже не доставала из сумки, когда пришла сюда.

В лифте Альфия заметила пустой взгляд Эйны и строго сказала:

– Эй, очнись, девочка! Дома будешь спать. Если не запомнишь дорогу, опоздаешь завтра утром! Хочешь потерять работу?

Эйна вздрогнула и широко открыла глаза. Альфия права, надо сосредоточиться. Опаздывать нельзя! Эйна достала из сумки карандаш и небольшой блокнот – прощальный подарок Елены, сотрудницы биржи, которая помогала Эйне. Нарисовала в центре страницы маленький прямоугольник, протянула Альфии.

– А вы можете написать номер дома и название улицы? Если заблужусь завтра, спрошу кого-нибудь.

– Конечно.

Аккуратным мелким почерком Альфия вывела: «278, проспект Труда».

– А когда выйдем, пойдём направо или налево?

– Налево.

Эйна поставила точку у левого края прямоугольника и провела влево короткую линию со стрелкой. Альфия с интересом наблюдала.

– Это тебя в школе научили такие планы рисовать?

– Что вы! – улыбнулась Эйна. – Это мне в какой-то книге попалось.

Когда вышли на улицу, Альфия сказала:

– Смотри внимательно: завтра утром нажмёшь вот эту кнопку. Это звонок. Я услышу и открою тебе дверь.

– Спуститесь сюда на лифте?

– Нет, зачем? Прямо из квартиры открою.

Эйна ничего не поняла, но переспрашивать не стала: не всё сразу.

По дороге Эйна порывалась сразу отмечать в блокноте каждый поворот, но Альфия сказала:

– Не надо, я тебе всё нарисую, когда придём.

Квартира оказалась недалеко. Один раз повернули налево и один раз направо. Дом выглядел не так роскошно, как место работы Эйны, но намного аккуратнее, чем любое здание в Третьей зоне. Эйна опять подумала, что дело в материалах. А ещё в погоде. В её родном городе постоянно дымят заводы, в воздухе много сажи и другой грязи и долгие зимние дожди прибивают эту грязь к стенам. Сколько их ни подкрашивай, а от черноты не избавишься. И лишь несколько зданий построены из таких же гладких панелей, как здесь, по которым вся эта грязь стекает, не забиваясь в шероховатости.