– Ну, а как ты жив остался? – не терпелось узнать Эввиан.

– Я понял, что что-то тут не так. Дюлогия умегла, ты нет, я тоже. Почему, как? И – вот ответ! – Римми протянул руку, как дворцовая дама протягивает рыцарю для поцелуя, и медленно поднял пальчик.

– Куда ты тычешь своим кривым пальцем?!

– Манегы у вас, милочка, ужас! На мешочек, на ваш мешочек с ёмкостью! – он опустил руку и отвернулся.

– И что, что ты хочешь этим сказать?

– Я… я… чуть-чуть отхлебнул из неё, – очень осторожно и медленно сделав шаг назад сказал Римми. – Но только один газ… ну два… честное благогодное! – и опять рыцарский поклон.

– Ах ты ж воришка-рыцаришка! – Эвви хотела было что-то предпринять в духе Ютти, но вовремя остановилась, потому что вспомнила урок воспитательницы: то, что делают во вред и против тебя – в итоге становиться решением и оружием в твоих руках.

«Если он отпил нектара и не умер, и я не умерла, значит этот нектар особенный, обладает целительными свойствами – вот что нужно Пифусу!».

  Эввиан подходила к Римми с хищнической улыбкой, а его глаза не знали за что зацепиться и вообще непонятно куда закопаться, ведь сзади огромный камень, а впереди злое белое существо. Он скукожился и согнулся в три погибели, но оставил один глаз открытым, чтобы посмотреть смерти в глаза, недаром он рыцарь печального образа. Но Эвви наклонилась к нему и нежно поцеловала в лобик.

– Какая же ты умница, Риммулечка! – и крепко обняла его.

  Это надо было видеть! Белое существо и испуганный глаз. Эвви отпустила воришку-нектарохлёба и по-доброму сказала:

– Ты не представляешь, как ты мне помог. Пифус на грани смерти. Его надо спасать. Мне и в голову бы не пришло, что нектар спас нам жизнь. А сейчас не будем терять времени, пошли!

– Я туда не пойду… там Виртус, – сказал Римми и прыгнул на камень напротив входа в пещеру.

– Ладно, жди здесь, я быстро.

  Эвви очень аккуратно пробиралась под сводами пещеры. Она показалась ей очень красивой. На самом деле Эввиан видела красоту во всём – сучке, тучке, лужице. Вот и чьё-то оставленное логово казалось ей красивым, но скорее интересным.

«Как Виртусу удалось перенести Пифа?» – подумалось Эвви.

  Виртус лежал на сухой траве, равномерно разложенной у стены, а Пифус посредине комнаты. Небольшая щель на потолке разрешала лучам луны дотронуться до почти безжизненного тела. Эввиан ступала так, как учила её Дюлория. «Стань бабочкой – бесшумной и изящной. Слушай, куда ты наступаешь».

«Бабочка с четырьмя лапищами… Два волосатых тандема – откуда взяться грации?» – опять пустилась ныть ученица Эв. Но несмотря на сложность операции, четырёхлапая белая бабочка всё же бесшумно пробралась к Пифусу. Она слышала его тяжёлое дыхание, а сердце билось очень медленно.

  Достала из мешочка ёмкость, тихонечко открыла и поднесла к пасти Пифа. Аккуратно отодвинула верхнюю губу и начала выливать целебный нектар. Глоток, ещё глоток, и ещё – пока ёмкость не опустела. Пациент вздрогнул, сделал глубокий вдох и…

«Сейчас должен проснуться…», – подбодрила себя Эвви.

  Но после вздоха Пифус повернулся на другой бок и громко захрапел.

«Какой романтик!» – сказала Эввиан и начала выбираться наружу. Римми ждал её у входа весь в ожидании.

– Ну что, как там?

– Всё нормально, сделала всё как надо. Теперь только ждать.

– Ясно. А вот тепегь, милая моя, слушай сюда, – и они пошли в сторону голубого озера. – Когда я убёг от Конни, то гешил, что на вгемя буду скгываться, надо же понять, кто нас хочет убить. Так вот, из подозгительного я обнагужил вот что. Во-пегвых, оггомный волк, иногда пгямоходящий. Он пгятался от всех, а я следил за ним. Толку от слежки никакой. Вчега он за кем-то погнался и пгыгнул в озего со скалы. Потом исчез. Во-втогых, вчега ещё два чужака пгишли в наш лес. Они пгивели меня к Волевагу. Мой гегоический поступок состоял в том, что я подслушал их газговог!