Здесь, как видим, он оперирует календарными данными, принятыми в большинстве населённых миров. Но не проставляет дат – скорее всего потому, что сам запомнил их навсегда, а о других, о нас с вами, и не думает. И вообще-то правильно делает.
«Линта. Апрель – май: 17-я ветеринарная клиника в столице. Ассистент.
Зенон. Май – июнь: 21-е шоссе, подметальщик-оро–ситель.
Имода – та, что в Раке. Июнь – июль: капитан трансзвёздной прогулочной яхты «ЗБ-18».
Похоже, у этого человека широкий набор профессий.
«Сергиус. Июль – …»
Весьма прискорбно. Кем был Орен Кортон на Сергиусе, мы, видимо, так и не узнаем. На этот раз Орлен Кордо в нашем воображении совсем выключил мемоблок. Похоже, закрыл его. Возможно, снова собрался в путь. Однако мы всё же успели выявить некоторые, так сказать, тенденции в его действиях.
Заметили? На одном месте он с течением времени задерживается всё меньше. А если взглянуть на проекционную карту Галактики, то невольно бросится в глаза, что он перемещается во Вселенной как бы по спирали – по кривой, всё дальше от центра, и расстояния между посещаемыми им мирами становятся всё больше. Похоже, у него земля начинает гореть под ногами всё быстрее.
Вот такой мысленный экскурс совершили мы с вами. Вместе с доктором Кордо. Кстати, а его-то почему всё это интересует? Ох, не догадаемся; где уж нам с вами! Тут знаете, какая проницательность нужна?!
А в это время доктор медицины Орлен Кордо из Комитета добрых услуг быстро и сосредоточенно отбирает в своём хозяйстве всё, что, по его мнению, может понадобиться на Эване при выполнении его профессиональных обязанностей.
Что он намерен взять с собой? Знаете, ничего особенного.
Солидный запас инъекторов. Всяких: и старых, игольных, и современных импрессоров. Несколько коробок с ампулами, на которых привычные обозначения и названия заменены какими-то символами, чей смысл, надо думать, доктору Кордо ясен. Какие-то средства для орального приёма. Набор хирургических инструментов, весьма современный – электроники больше, чем инструментальной стали. Кислородные маски, какие используют иногда для тяжело больных. Хотя точнее было бы сказать: «газовые» – по ним ведь можно подавать не только кислород. Ну, в конце концов, он доктор медицины, почему бы и нет?
Что ещё возьмёт он в дорогу? Кристаллоплеер. Несколько видео– и аудиокристаллов. Что на них – фильмы, симфонии? Репродукции великих полотен – тех, что можно без устали разглядывать часами, уходя в них, живя в них и учась жить? Записи не менее великих книг и поэм – чтобы скрашивать часы досуга? Или, может быть, для воздействия на чью-то психику? Ведь и такое бывает, и кристаллы, случается, заключают в себе какие-то секреты. Такие времена: эпоха высочайших технологий. Не всегда, правда, гуманных. Ну, а низкие технологии что, были гуманнее? Нет? Вот и мы так же думаем.
Гуманность, кстати, может проявляться очень по-разному. N’est-ce pas?
Орлен аккуратно, сосредоточенно уложил отобранное в два чемоданчика. Металлических. Надёжных. Бельё и предметы туалета уже не столь сосредоточенно запихнул в сумку. Застегнул, защёлкнул, запер. Остановился посреди помещения, медленно обвёл глазами, как бы размышляя – не позабыл ли чего. Сделал шаг. Снова постоял в неподвижности. Пожал плечами. Решительно подошёл к дверце стенного шкафчика, из которого до сих пор ничего не доставал, даже и близко не подходил. Да и что там могло храниться, кроме каких-нибудь салфеток и разовых перчаток? Дверца с виду была лёгкой, в наше время сказали бы – «фанерной». Только замок внушал уважение. Набирая код, Орлену пришлось потерять ещё несколько минут. Наконец он распахнул дверцу. Под «фанерой» оказалась стальная подкладка, сантиметров пятнадцать толщиной. В открывшемся небольшом пространстве стояли инструменты – не хирургические, а из другого набора. Тоже очень современные. Немного подумав, доктор выбрал три и уложил в сумку. Чартерный полёт под эгидой Комитета ДУ – следовательно, досмотра не будет ни здесь, ни, надо полагать, на Эване. Впрочем, может быть, их и не понадобится выносить с корабля. Они вообще вряд ли пригодятся. Но с ними как-то спокойнее на душе.