– Не понимаю, господин де Фрис. Чего же в этих картинах было дьявольского? То, что были они столь искусны? Что чудесным образом передавали облик человека, словно живого? Так стоит восхвалить мастерство живописца, их создавшего!

– Нет же, говорю я тебе, не его рукой они были написаны! Ян Лауридсон был никчемным художником и оттого всячески изощрялся, искал, как бы облегчить себе работу. Пока я корпел ночами над эскизами, пока совершенствовал твердость руки, он все возился с аптекарскими снадобьями и зажигательными стеклами, тратил пигменты и бумагу, пытался что-то изобрести. Но все великое и богоугодное, как, скажем, секрет масляного растворителя пигментов, уже было изобретено до него. Сначала он утверждал, что ищет способ продления долговечности красок, и это было бы только похвально… Но далее его изыскания ступили на иную стезю. И он, верно, воззвал к темным силам – иначе объяснить я сие не могу. Не умея искусно рисовать своими руками, он изыскал колдовской способ, позволяющий картинам созидаться самим, без постороннего усилия. Свой нечестивый секрет он оберегал в тайне, справедливо опасаясь, что на него донесут в инквизицию. Эх, наверное, так и надо было поступить, но я смалодушничал по юности лет…

– Честно говоря, во все это не верится, не могу я представить, чтобы картины рисовались сами собой. Каким же образом краски ложились на холст?

– Бесовской силе не нужны кисти и мольберты. Насколько я понял, этот пройдоха применял некий состав, которым покрывал холст. Дальше, после колдовских манипуляций на нем появилось изображение, в точности повторяющее натуру, только блеклое и бесцветное. Затем он брал краски и маскировал образ, противоестественным способом украденный у мира, дабы внушить, что он сам приложил руку к созданию работы. Вот и получалось не пойми что – не похожие ни какую из известных техник, дьявольски очаровательные лики и пейзажи, над которыми ломали голову многие мастера. Даже наш учитель, который к тому времени был весьма в солидных годах, не смог разгадать тайну его метода, а ведь сколь мудрым тот был мастером! Разумеется, ведь разгадка лежала за пределами наших земных искусств – она была продиктована Яну, не иначе, бесовскими устами.