Наконец, это римское единство позволило распространиться христианству. При тех религиозных идеях, которые преобладали в Древнем мире до Рима, стоило христианскому миссионеру лишь попытаться объявить о своей религии за пределами Иудеи, как его арестовали бы и казнили за попытку совершить государственный переворот. Нужна была терпимость одной национальной религии к любой другой в империи и слияние всех местных национальных правительств, чья жизнь и процветание считались связанными с процветанием национальной религии, в великое всеохватывающее правительство, которое могло позволить себе терпеть любые формы религии, которые, по логике войны, оказались уступающими его религии, – все эти результаты завоеваний Рима потребовались для того, чтобы христианство стало всеобщим. Как говорит Ренан[33]: «Трудно представить себе, как могли бы преуспеть апостолы, как они вообще могли приступить к выполнению своего замысла в условиях, когда Малая Азия, Греция, Италия были разделены на сотни мелких республик, а в Галлии, Испании, Африке и Египте оставались в силе их старые национальные институты. Единство империи было необходимой предпосылкой для любого религиозного прозелитизма в широком смысле, если он хотел поставить себя выше национальностей».

Так, завоевание Римом мира и понимание того, как им воспользоваться, решающим образом повлияли на весь дальнейший ход истории. Но, помимо того, некоторые черты политических достижений Рима привели к чрезвычайно важным последствиям. И самое долгое влияние имело римское право.

Весьма значительный кодекс законов, сложившийся во времена республики, но несколько узкий и суровый в силу обстоятельств его племенного происхождения, в империи существовал в условиях, которые благоприятствовали как существенным изменениям его характера, так и очень быстрому и широкому распространению. Это уже был закон не мелкого государства или какого-то довольно однородного народа, но великой империи и множества совершенно разных этнических общностей, и эти обстоятельства, наряду с присущим Риму гением, должны были без какого-либо внешнего влияния привести к решительному смягчению самых грубых черт закона и его развитию в направлении общей справедливости. Но именно в это время возник стоицизм с его этическим учением, столь глубоко затронувшим римский разум, со многими его принципами, будто специально сформулированными так, чтобы применяться в той или иной системе права. Таковы источники того решительного улучшения и морально-научной реорганизации римского права, которые, начиная с первых лет II века, продолжались до тех пор, пока оно оставалось живой системой. Следует признать твердо установленным, что в этом процессе гуманизации права христианство не играло никакой роли, которую можно было бы проследить до достижения эпохи христианской империи в IV веке. Затем, хотя процесс гуманизации продолжается по уже сложившимся принципам, мы можем отметить некоторое влияние истинно христианских идей, а также богословских и церковных представлений.

Развиваясь по двум путям, по которым развиваются все великие системы права – пути принятия законодательных актов, а также установления прецедентов и решения дел в соответствии как с писаными, так и неписаными законами, – этот корпус права к IV христианскому веку стал огромным и очень сложным для применения. Он был разбросан по бесчисленным трактатам, полон повторений и излишеств, не лишен противоречий и не имел таких средств, как печать и алфавитные указатели, которые так успешно помогают нам справляться с аналогичной массой законов, так что необходимость кодификации с очевидностью встала перед римским умом, как, возможно, впоследствии и перед англосаксонским. Сначала мы видим попытки отдельных лиц произвести кодификацию – кодексы Григория и Гермогениана, вероятно, IV века, которые содержат только императорские конституции, то есть статутное право. Затем мы видим кодекс Феодосия – императора Феодосия II, обнародованный в 438 году нашей эры и также содержавший только статутное право, хотя есть вероятность, что император намеревался включить в него до окончания работы весь корпус законов. Этот кодекс, составленный во времена захвата германцами Западной империи, оказал решительное влияние на все раннее Средневековье. Затем последовала окончательная кодификация в виде составления Corpus iuris civilis – свода гражданского права императора Юстиниана между 528 и 534 годами. Он включал в себя: