Как-то весной ребе Шалом Бер из Любавичей увёз семью на загородную дачу. Прогуливаясь с сыном и будущим преемником, ребе Иосифом Ицхаком, Шалом Бер указал на ростки пшеницы, взошедшие на окрестных полях, и сказал:

– Вот – лицезрение божественного! Каждый стебелёк, каждое его движение на ветру есть проявление разума Божьего. Творение есть мысль Господня, явленная в материальных формах мира.

Внезапно Иосиф Ицхак осознал, что в какой-то момент слова отца породили в нём странное и совершенно отчётливое чувство. Он ощутил, что его тело, другие тела, вообще весь мир – проявление Бога. Походя, он сорвал с дерева лист и начал рассеянно его теребить, всё глубже погружаясь в радостное переживание единства с бытием.

– Иосиф Ицхак! – сурово обратился к нему отец. – Мы толкуем с тобой о том, как Господь проявляет Себя в творении, и именно в этот момент ты, оторвав листок от ветки, уничтожаешь его без малейшей надобности. Неужели ты полагаешь, что у этого листка не было иного предназначения в мире, кроме как служить твоей бездумной прихоти? Неужели его «я» менее ценно, чем твоё? Да, вы различны, но кто тебе сказал, что ты выше? Каждая вещь имеет своё предназначение от Бога, а ты помешал этому листочку исполнить его предназначение, раскрыть миру смысл его бытия.

Иосиф Ицхак устыдился своего легкомыслия:

– Я сожалею, – ответил он.

И ребе сказал:

– Раскаяние – это хорошо. Извлеки же урок из этого случая. Наши мудрецы учат: спит ли человек, бодрствует ли – так и жди от него какого-нибудь вреда.

По пути в бейс мидраш (дом обучения) ребе Леви Ицхак увидел мужчину, перебегавшего базарную площадь. Мужчина так спешил, что фалды его фрака и цицис (платок), казалось, едва поспевали следом.

В одной руке он сжимал ручку потёртого портфеля, другой придерживал шляпу, чтобы от скорости её не сорвало с головы.

Когда мужчина пробегал мимо, ребе Леви Ицхак его окликнул. Тот остановился, почтительно поклонился и приветствовал ребе, с трудом переводя дыхание.

– Куда ты так спешишь? – спросил ребе.

– О чём вы, ребе? – резко бросил мужчина, стараясь скрыть досаду по поводу того, что его задержали. – Я зарабатываю на жизнь; ношусь туда-сюда в поисках хлеба насущного. Стоит немного замешкаться, и шансы на успех упущены. Вот я и бегу что есть мочи.

– А откуда ты знаешь, – спросил ребе, – что шансы на успех именно впереди? Вдруг они бегут рядышком? Или, не приведи Господь, остались позади, и теперь ты от них убегаешь прочь?

Мужчина смотрел на ребе, никак не в силах его понять.

– Послушай, друг мой, – проговорил ребе, – я не говорю, что не нужно зарабатывать на жизнь. Я просто боюсь, как бы ты не прозевал её саму, увлекшись этой погоней.

Однажды один атеист спросил у равви Акивы:

– Кто сотворил мир?

– Ашем (Бог), – ответил равви Акива.

– Докажи это, – потребовал атеист.

В ответ равви Акива сказал только:

– Приходи завтра.

Когда на следующий день тот пришел, Акива спросил:

– Что на тебе надето?

– Халат.

– Кто его сделал?

– Ткач.

– Я тебе не верю. Докажи это, – потребовал равви Акива.

– Это нелепо. Разве по выделке и по узору тебе не видно, что эта одежда сделана ткачом? – спросил атеист.

– А тебе? Тебе разве не видно, что мир создан Ашемом?

Когда атеист ушел, равви Акива объяснил своим ученикам:

– То, что этот мир, в котором все идет своим естественным путем, сотворен Создателем, так же очевидно, как то, что дом построен строителем и что одежда сшита портным.

Однажды три мудреца поспорили о том, что важнее для человека – прошлое, настоящее или будущее. Один из них сказал: