Когда ранним утром отец вышел во двор посмотреть на снопы с гречихой, тихонько приоткрылась дверь сарая. И оттуда испуганным голосом Мойсей Лазаревич заговорил: «Шындыбыло, вы уж извините нас, что мы пришли к вам без разрешения, спрячьте нас». Отец ответил, что посоветуется с мамой. Когда они между собой переговорили, мама сказала: «Но раз пришли к нам, пусть будут у нас, наверное так Б-гу угодно».

Время было тяжелое и страшное, немцы и полицаи могли в любой момент расстрелять мать и меня за то, что мы прячем еврейскую семью Марьянских.

Мама готовила кушать, а я, чтобы не вызывать подозрения у немцев, полицаев, брала два ведра, ставила казанки с пищей. Накрывала полотенцем, засыпала очистками картофеля или высевками. Несла в сарай, будто несла корм скоту, птице. И таким образом кормила спасённых. Пока они принимали пищу, я убирала за скотом и забирала грязную посуду. И так продолжалось изо дня в день. Когда наступала зима – приносила теплые вещи, одеяла, подушку, тулуп (кстати, он сохранился до сегодняшнего дня). Я его передала через сына Илью, который проживает в Днепродзержинске, во Всеукраинский музей Холокоста в городе Днепропетровске, закладка первого камня которого состоялась 29 октября 2003 г., как раз накануне вручения мне диплома «Праведник Украины» – 6 ноября 2003 г.

Иногда в ночное время, когда было очень холодно, мы забирали семью Марьянских к себе в хату и прятали возле печи, потом прятали в погребе. Когда мама была занята приготовлением пищи, я стирала одежду Марьянских, рассказывая им, что делается в селе, где немцы, какая обстановка на фронте. Что происходит в Дунаевцах, продолжала носить письма на почту, а также помогала матери по хозяйству.

30 марта 1944 года в село вступили наши солдаты. К нам зашли человека 3 – 4 и мама начала готовить кушать. Сказала мне, чтобы я пошла в сарай и сказала Мойсею Лазаревичу и Еве Львовне, чтобы они зашли в хату. Они зашли в дом, сели вместе с солдатами за стол и в это время заходит к нам соседка и с удивлением говорит: «А вы Марьянские, откуда взялись?». Но умная Ева не открыла секрет и ответила, что они пришли вместе с солдатами.

После освобождения от немцев Марьянские перебрались в свой дом, начали потихоньку обживаться.

6 апреля 1944 г. Марьянский Мойсей Лазаревич был призван Дунаевецким райвоенкоматом на фронт. Служил в санитарном батальоне 2 Украинского фронта. На территории Польши был контужен и награжден медалью «За боевые заслуги».

За ратные боевые подвиги Мойсей Лазаревич награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2 степени, медалью за освобождение Варшавы, юбилейными медалями 20, 30, 40 лет Великой Победы и другими медалями.

По окончании войны Мойсей Лазаревич вернулся к своей любимой профессии – учителя. Спустя несколько лет семья Марьянских переехала в г. Дунаевцы и долгие годы поддерживала с нашей семьей теплые отношения.

Марьянские оказали помощь в похоронах моего отца Ивана Гордеевича, который скончался 19 декабря 1948 г. и пригласили меня к себе домой, быть у них горничной, а также оказали услугу получения паспорта и трудоустройства на работу. В их семье я познакомилась с моим будущим мужем Францем Адольфовичем Будзинским, а также дружила с дочерью Марьянских – Любовью, которая называла меня старшей сестрой. Потом мы с мужем ушли на съемную квартиру и продолжали дружить семьями. Праздники проводили вместе. Ева Львовна всегда давала мне из угощенья самый лакомый кусочек – в знак благодарности, за тот кусочек хлеба во время войны. В 1979 г. умерла моя мама Федора Николаевна, и Марьянские пришли проводить ее в «последний путь» Я со своим мужем и старшим сыном Анатолием часто бывали у Марьянских. Их дочь Любовь после окончания медучилища поехала работать в г. Хмельницкий. Мы помогали собирать урожай вишен, яблок, выполняли разные работы по хозяйству. Так продолжалось постоянно, вплоть до смерти Марьянских: Мойсея Лазаревича – в 1993 г. и Евы Львовны – в 1995 г. Прошли годa и многое изменилось, но мы, продолжаем общаться и жить одной семьей с дочерью Марьянских – Любовью.