Суть хасидизма – в поисках непосредственного переживания Бога через экстатическую молитву, единения с Богом. Достижение единения с Богом является индивидуальной задачей человека. При этом Бог постигается в числе прочего через радость, включая песни и пляски. Особенностью хасидизма является представление о пребывании в мире цадиков (праведников), обладающих врожденным даром достижения общения с Богом, точнее – слияния с ним. Хасидизм отнюдь не отрицает учености, изучения и толкования Торы. В то же время это не является обязательным условием постижения Бога. Главное – личные усилия, праведный образ жизни, ибо Бог – везде. Эти положения способствовали росту популярности хасидизма, сделали его народным движением. Территории, отошедшие к Российской империи, можно с полным основанием назвать территорией хасидизма. Наиболее популярным цадиком на вновь обретенных землях поначалу был Шнеур Залман (1745–1812) из Ляд (Белоруссия), основатель хасидского движения Хабад (от ивритского хохма, бина, даат – мудрость, понимание, знание). По мере присоединения новых территорий обретались и новые цадики. Как водится, духовные лидеры нередко враждовали между собой. Одним из наиболее известных был Нахман из Браслава (р. 1772), правнук Бешта по материнской линии. Он скончался в Умани в 1810 году. Его могила и ныне служит местом паломничества брацлавских хасидов.

Митнагдим (миснагдим) – противники, оппоненты, как их прозвали хасиды. Сторонники традиционного, раввинистического иудаизма, отдающие приоритет изучению Талмуда, в отличие от хасидов, делающих упор на эмоциональную сторону иудаизма. Центром противостояния хасидизму была Литва, а главным противником – Элияху бен Шломо Залман (1720–1797), Виленский гаон («гений» на иврите). Виленский гаон считал хасидов сектантами, раскольниками. По его указанию во всех синагогах Вильно хасиды были преданы херему (отлучению), а хасидские книги сожжены. Он отверг заверения хасидских лидеров, что хасидизм не подрывает основы иудаизма, и их попытки примириться. Точнее, просто отказался их принять.

Борьба между течениями в иудаизме на рубеже XVIII–XIX веков носила столь ожесточенный характер, что стороны не стеснялись доносить друг на друга властям. Митнагдим больше преуспели в этом отношении, и Шнеур Залман дважды оказывался в тюрьме, в 1798 и 1800 годах. В первом случае Шнеура Залмана обвинили в том, что он посылает деньги турецком султану; объяснения цадика были признаны удовлетворительными, и он был освобожден. Во втором его освободили после воцарения императора Александра I в 1801 году. Ожесточенная борьба сменилась чем-то вроде примирения: во-первых, на почве общей заинтересованности в упорядочении коробочного сбора, во-вторых, в связи с появлением общего противника – сторонников Гаскалы.

Гаскала (Хаскала – просвещение (иврит)) – движение Просвещения среди евреев – не получила широкого распространения в России. Сторонники Гаскалы, маскилим[3], были немногочисленны и в своих реформаторских поползновениях были вынуждены опираться на поддержку властей. Положение российских евреев, чей культурный уровень был скорее выше уровня окружающего населения, разительно отличалось от евреев – обитателей Германии, где, собственно, и зародилась Гаскала. Идеи о распространении светского образования среди евреев высказывались уже в конце XVIII – начале XIX века отдельными маскилим, как правило, получившими образование в Германии или часто по роду деятельности бывавшими за границей.

В 1800 году врач Илья Франк подал Державину записку на немецком языке «Может ли еврей стать хорошим и полезным гражданином?», в которой ратовал за открытие общеобразовательных школ с преподаванием на немецком языке и иврите. Российские маскилим – общественные деятели и предприниматели Абрам Перетц и Нота Ноткин (один из основателей петербургской еврейской общины), финансист, литератор и переводчик Лейб Невахович – стремились к преодолению отчужденности евреев от русского общества. Неваховичу принадлежит первое произведение русско-еврейской литературы – трактат «Вопль дщери иудейской» (1803). В нем автор взывал к христианам: