Нарастающая интенсивность миграционных потоков в евразийском регионе, специфика социально-демографической ситуации, а также состояние национальных рынков труда неизбежно ставят на повестку дня и вопросы по координации пенсионных систем, созданию общего пенсионного пространства. Важный шаг в этом направлении предпринят Россией и Белоруссией, подписавшими в начале 2006 г. «Договор между Республикой Беларусь и Российской Федерацией в области социального обеспечения». Согласно документу, пенсия назначается на территории той страны, где человек выполнял какую-либо работу. При переезде выплата пенсии продолжается. Кроме того, возможна пропорциональная выплата пенсии двумя странами. Для сохранения стажа в случае, когда граждане рассматриваемых республик выезжают на работу в государства, не подписавшие никаких договоров и соглашений в области пенсионных прав, трудовые мигранты могут добровольно отчислять взносы в пенсионный фонд страны, гражданами которой они являются76.
Евразийская интеграция постепенно приобретает все более прагматичный характер и рассматривается населением постсоветских государств как шанс повысить уровень и качество жизни своей семьи. Эксперты Евразийского банка развития отмечают, что «скептическое восприятие евразийской интеграции и рост безразличия к ней – абсолютно нормальное явление, как и «евроскептицизм» в странах ЕС. Граждане стран ЕАЭС все чаще задумываются не столько об интеграционных процессах вообще, сколько о практической значимости интеграции лично для них, насколько она влияет на их конкурентоспособность, на их семейный бюджет и бизнес и т.д.»77.
В Армении, Белоруссии, Молдавии, России и Украине завершился процесс демографического перехода78, причем в этих странах уровень рождаемости не обеспечивает даже простого замещения населения, для которого необходимо как минимум 2,1 рождения на одну женщину. Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Узбекистан, напротив, сохраняют высокие показатели воспроизводства населения, хотя общемировая тенденция к снижению рождаемости и увеличению среднего возраста населения наблюдается отчасти и в этих странах79.
Трудовая миграция граждан государств – членов ЕАЭС в основном носит низко- или среднеквалифицированный характер: ⅔ имеют среднее и среднее специальное и только ⅓ (35,3%) – высшее образование80. Треть всех мигрантов на постсоветском пространстве – это молодые люди в возрасте 15–29 лет. И это неслучайно. Молодежная безработица в странах СНГ в 1,7 (Белоруссия) – 3,1 раза (Россия) превышает ее общий уровень (за исключением Казахстана, где безработица среди молодых людей – 3,8% – традиционно ниже ее общего уровня – 4,9%)81. Высоки и показатели долгосрочной вынужденной незанятости молодежи – от 10–25% в Казахстане, Белоруссии, Молдавии, России, Киргизии до более чем половины общего числа безработных в Азербайджане и Армении (рис. 2.1).
В зоне особого риска – молодежь в возрасте 15–29 лет, которая не работает и не учится. В отдельных странах в эту группу входит более 20% молодых мужчин (в Молдавии и Армении) и от 32 до 46% молодых женщин (в Молдавии, Киргизии и Армении) (рис. 2.2). Проблема занятости существует и для молодых людей, получивших формальное образование. Переход от учебы к работе – это критическая фаза жизни, сложности в данный период могут иметь серьезные долгосрочные последствия.