Несмотря на весь мой страх, я огляделась вокруг – может, я больше никогда сюда не попаду. В библиотеке темновато, хотя тёмно-зелёные бархатные портьеры на высоком двойном окне не задёрнуты. Справа от окна – большое потрескавшееся кожаное кресло и столик с лампой. На полу возле кресла – книги, а ещё больше книг навалено на высоких стеллажах из нашей же пекановой древесины (нельзя отрицать факт постоянного присутствия пекана в нашей жизни). Подальше – большой дубовый стол и на нём странные, заманчивые предметы: пустое страусиное яйцо на резной деревянной подставке; микроскоп в футляре из шагреневой кожи; бивень нарвала с выгравированной пышногрудой красоткой, не вполне прикрытой корсетом. Семейная Библия соседствует с большим словарём, увеличительным стеклом и красным плюшевым альбомом с фотопортретами моих предков. Ну и ну. Что я сейчас услышу? «Почитала бы Библию» или «Предков бы постыдилась»? Я ждала, пока он примет решение. Разглядывала стены, где в неглубоких ящичках располагались коллекции насаженных на булавки устрашающего вида насекомых и ярких разноцветных бабочек. Под каждой красавицей-бабочкой – научное наименование. Дедушкин каллиграфический почерк. Я забыла обо всём и шагнула, чтобы рассмотреть получше.

– Медведь! – сказал дедушка.

Эх, какой ещё медведь?

– Осторожно, медведь.

Действительно, я чуть не споткнулась о шкуру чёрного медведя с оскаленной клыкастой пастью. Чуть зазеваешься в полумраке – угодишь ему прямо в зубы, как в капкан.

– Конечно, сэр, медведь.

Дед отстегнул маленький ключик с часовой цепочки. Отпер высокий застеклённый шкаф, набитый книгами, чучелами птиц, заспиртованными зверюшками и другими диковинами. Потрясающе! Я придвинулась ближе. На глаза мне попался уродливый броненосец – изогнутый, покоробленный, весь в буграх. Чучело явно делал неумелый любитель. Зачем дедушке такой? Я бы сама сделала лучше. А рядом – пятнадцатилитровая бутыль толстого стекла, а в ней кто-то очень странный. Я такого никогда не видела. Толстое округлое туловище, множество рук, два блестящих круглых глаза размером с блюдце. Чудовище из ночного кошмара! Кто же это может быть? Я подобралась ближе. Дедушка потянулся к стопке книг. Я заметила «Ад» Данте, а рядом – «Теорию полётов на воздушном шаре, наполненном горячим воздухом». Ещё здесь были «Размножение млекопитающих» и «Курс рисования обнажённой женской натуры». Дед вытащил книгу в роскошном сафьяновом переплёте, зелёном с золотом. Долго протирал её рукавом, пока не стёр всю пыль. Церемонно поклонившись, протянул книгу мне. Я прочла название. Это же «Происхождение видов»! Здесь, в моём собственном доме! Я взяла книгу обеими руками. Дед улыбнулся.

Так началась моя дружба с дедушкой.

Законы, управляющие наследственностью, по большей части неизвестны. Никто не может сказать, почему… у ребёнка часто наблюдается возврат к некоторым признакам деда…

Через три дня я выбралась из дома рано утром. Братья ещё спят, кругом царят мир и покой. Прошла шагов тридцать по дорожке, разбросала пригоршню семечек для птиц, уселась на ступеньки веранды, подложив старую рваную подушку, которую откопала в кладовой. Открыла красный кожаный Дневник, приготовилась описывать всё, что вижу вокруг. Разве не так поступают настоящие натуралисты?

Семечко подсолнуха вдруг подпрыгнуло на шиферных плитках дорожки. Очень странно! При ближайшем рассмотрении это оказалась крошечная жабка в четверть дюйма длиной, энергично преследующая тонюсенькую сороконожку. Обе торопились изо всех сил и скоро пропали в траве. Потом на дорожке мелькнул огромный волосатый паук. Интересно, он гонится за кем-то помельче или удирает от кого-то побольше? Полагаю, вокруг непрерывно разыгрываются миллионы подобных незаметных трагедий. Я – всего лишь праздный наблюдатель, а для участников погони это вопрос жизни и смерти. Они бегут всерьёз.