Однако и на этом процесс ограбления не заканчивается. Денежная масса, обслуживая спекулятивные операции на фондовом рынке, зачастую обескровливая финансово-кредитные процессы в реальном секторе, наращивалась в соответствии с ростом фиктивного и сверхфиктивного78 капитала.

В результате очередного краха на спекулятивно-финансовом рынке фиктивный капитал сжимается как шагреневая кожа, даже, может быть, становясь в какое-то время меньше реального (равного рыночной, или балансовой стоимости производственных фондов – авансированного капитала). Избыточная денежная масса не находила спроса по прежнему валютному курсу. Курс отечественной валюты (рубля) начинает падать, стремясь в общей массе к соответствию (в оценке по курсу иностранных валют) к сжавшейся величине фиктивного капитала.

Снизившийся курс рубля, опосредуясь в первую очередь через внешнеэкономические обменные операции, влечет за собой рост цен, начиная с импортных товаров и заканчивая отечественными. Происходит третье – уже настоящее – ограбление широких слоев населения.

Кое-как оправившись, оно (население) по простоте душевной, опять начинает жить ожиданиями лучшей доли и лучшей судьбы. Ан, нет. Процесс концентрации капитала и доходов еще не закончился, со стороны государства фактически никак не ограничивался. Следовала приватизация следующих предприятий. Начинался следующий этап спекуляции с ожиданием следующего обвала рубля и других указанных последствий.

Политика дорогих денег. Возможна была и другая причинная подоплека таких грабительских финансовых операций по отношению к нашему населению, которые опять-таки, в конечном счете, задавались мировой финансовой олигархией с самого начала перестройки. Это – политика дорогих денег, навеянная ложной романтикой монетаризма, якобы, для подавления инфляции.

Политика дорогих денег подталкивала российских предпринимателей, как будто бы, к легкому способу их добывания, якобы, привлечением через акционирование своего предприятия.

Однако в условиях искусственно созданного финансово-платежного кризиса привлеченные акционированием средства быстро «проедались», не попадая в инвестиционную сферу. Акции поступали во вторичный оборот и т. д. О последствиях было указано выше.

С точки зрения экономической теории вредоносность для всей экономики монопольных финансово-корпоративных структур заключается, прежде всего, в том, что они активно противодействуют понижательной тенденции цен.

«Капиталистическая действительность дает много фактов, свидетельствующих о заметной роли ценовой политики крупных компаний в повышении цен и соответственно в усилении инфляционных процессов… понятие «администрируемой инфляции», т. е. роста цен, обусловленного политикой крупных компаний, вошло в американскую литературу…

Аналогичные факты вскрыты и в других развитых капиталистических странах. Так, в Японии крупные компании в 70-е годы провели широкую спекулятивную деятельность, часто использовали тайное картелирование с целью повышения цен. Это вынудило японское правительство применить жесткие административные меры, включая и введение чрезвычайных экономических законов (вроде закона 1974 г. о временном замораживании цен на многие продукты и установлении «потолка» цен на нефть и нефтепродукты)». «Представленные факты красноречиво свидетельствуют о достаточно активной роли рыночной политики крупных компаний в повышательном движении цен, особенно в периоды экономической стабильности».79 Добавим, что нефте-, газо- и другие добывающие отрасли промышленности есть