– Ты не прав, Док, – Ключник постепенно приходит в себя, – мы вообще не люди, мы монстры.

– Порой мне тоже так кажется, иногда я чувствую, что, одарив одним, нас лишили другого.

– И чего же?

– Души.

– У нас похитили все. Душу? Ты веришь в бога?

– Нет, ты ведь знаешь.

– Слышал, местные уже поклоняются драконам?

Рахан досадливо сплюнул, словно упомянул о чем-то мерзком, не имеющем права на бытие.

– Не суди их, – невозмутимость Лекаря нельзя было нарушить, – люди не знают, ЧТО они такое.

– А что знаем мы?

– Тебе нужен ответ?

– Можешь считать меня сумасшедшим. – Ключник поднял глаза на впервые улыбнувшегося Лекаря и скупо ухмыльнулся сам. – Ничего смешного, но я знал человека, способного пролить свет на все вопросы.

– И где он?

– Пропал.

– Как думаешь жить дальше?

– Верну долги, там посмотрим.

– Приходи к нам.

– Вы знаете, чего хотите?

– Мира, развития. Люди хотят поднять голову, люди желают стать такими, как прежде.

– Люди сами все просрали, и мир этот уже не спасти, не тешь себя надеждой. Теперь люди – паразиты, вид скоро передохнет и без посторонней помощи.

– Полк хотя бы пробует все исправить.

– А почему не сам?

– Не замечал? Мы с тобой не можем отдавать приказы, я думаю, у нас где-то на задворках сознания прописана роль исполнителя, советчика, но никак не лидера.

– Гипноз, мать его.

– Тех спецов, что могли его ломануть, уже сожрали волки… Знаешь, возьми вот это. – Лекарь протянул Ключнику небольшой треугольный предмет, завернутый в темную тряпицу. – Забрал у одного мудака. У меня свой есть, а тут еще шесть пчелок осталось, может, пригодится.

– Ну спасибо, я свое добро все растерял.

Люди встали и попрощались. Попрощались как равные, как уважающие друг друга два близких человека, как друзья.

Почему никто не верит в случайности? Откуда слепая уверенность в том, что любое происшествие является закономерным следствием предшествующих явлений? Три старухи тупыми ножницами кромсают нити людских судеб, вяжут в узелки на память отрезки значимых событий. В каком месте и какая нить окажется в конкретное время под скрещивающимися лезвиями их инструментов? Да им на это наплевать, они вообще ни черта не видят. А вот гляди ж ты – звенящая тетива жизни одного человека раз за разом оказывается в пределах досягаемости их костлявых рук. Стечение обстоятельств?

В том, что Ванко взяли на охоту, впервые в жизни доверили легкий арбалет и определили место в цепи, не было ничего удивительного. В двенадцать лет пора взрослеть – потом, может, и не успеешь. В том, что паренек слегка сбился с пути и вышел к реке несколько западнее точки сбора, тоже тяжело усмотреть вмешательство внешних сил – он ведь не заблудился, просто в его возрасте рано быть безошибочным следопытом. Когда мальчик увидел на дороге двух всадников, то даже не испугался – они-то его не заметили. А в тот момент, когда он узнал в одном из них Полка, настороженность сменилась радостью – этого человека Ванко считал защитником оскорбленных и вообще хорошим знакомым. Он подошел и поздоровался, командир, как и следовало ожидать, выказал приветливость и участие. Лицо второго наездника плотно скрывал стальной шлем с глухим забралом-щелью. Некоторое время они оставались на месте, разговаривая ни о чем, до тех пор, пока вдали не показались родичи мальчика, обеспокоенные его отсутствием.

– Ну, беги, малыш, и мы тоже не станем задерживаться, мир тебе, – подмигнул Полк.

– Доброго урожая, – ответствовал Ванко и совсем уже было собрался бежать к своим, да только совершенно СЛУЧАЙНО бросил взгляд на руки его спутника, сжимающие поводья.

Он поднял полные ужаса глаза и в узком провале забрала незнакомца прочитал понимание и не меньшую обеспокоенность, после чего во всю прыть бросился к охотникам.