Некоторое время всё наше храброе воинство молчаливо и ошеломлённо стояло на месте, словно поражённое громом. Первым опомнился Серый. Не сказав ни слова, он развернулся и бросился бежать вперёд, подальше от опасного места. Следом за ним устремились и остальные.

Я не заметил, как оказался втянут в общее движение, внезапно охваченный паникой. Почему-то из головы исчезли все здравые мысли, осталось только стремление выжить. Мы стремительно неслись в неизвестность, стараясь обогнать друг друга и в первую очередь свой страх. Свет бежал вместе с нами, загораясь перед испуганными людьми и поспешно прячась в темноте там, где нас уже не было.

Касаясь голыми пятками тёплого металла, в один момент я вдруг почувствовал, как пол заметно завибрировал. А потом сзади кто-то страшно закричал. Я остановился. Всё моё воинство, тяжело дыша, сбилось в кучу, как загнанное страхом стадо. Обернувшись, увидел совсем недалеко зияющую в полу тёмную дыру. В самый край вцепились чьи-то пальцы. Не хватало нескольких полинезийцев, а из моих преторианцев пропал Ургх. Тот самый бесстрашный палеоантроп, который в битве с пришельцами бросился вперёд, заслоняя меня грудью. Тот, кого мы спасли на неизвестной планете из ужасного зверинца от страшной участи, уготованной ему ункасами.

– Оееех-х, – простонал из темноты мой могучий друг, зовя на помощь. Это он пальцами держался за края открывшегося люка.

Не выдержав веса, пальцы скользнули к краю и исчезли из поля зрения.

Я не мог допустить, чтобы он погиб.

И тогда, движимый вполне понятным порывом, я совершил самый безумный поступок в своей жизни.

– Оао! – закричал я что было мочи своим хриплым голосом, и бросился к провалу.

– Оеха! – одна тень отделилась от общей массы и последовала за мной. Верный Макоа и на самом деле ничего не боялся.

Оттолкнувшись, подняв над головой полинезийскую дубинку и ружьё звёздного воина, я прыгнул в центр пугающей тьмы…

***

Бриг «Саттелит» с распущенными белыми парусами, следовал в строго назначенном месте в строю. Вытянувшиеся в подобие буквы «Т» парусники стремительно приближались, готовые взломать построение противника. На рангоуте – реях и верёвочных лестницах капитан брига разместил самых метких стрелков, в основном из состава уцелевших после высадки на остров морских пехотинцев. Из числа тех, кому удалось и посчастливилось выжить.

Разношёрстно одетые канониры застыли у карранад и пушек, готовые по команде обрушить на врага, как бы он не выглядел, град выкрашенных в чёрную краску ядер и смертоносно жалящей картечи.

Возглавлял строй красавец «Ройял», огромное сто пушечное судно, под командой сэра Джона Гарви, который занимал на данный момент должность адмиралом флотилии. Очень опытный моряк, он много раз выходил в длительные экспедиции и не раз принимал завтрак под грохот пушек. Следом за флагманом в кильватере движения словно летел над водой мощный семидесяти четырёх пушечный фрегат «Кент», которым командовал Томас Роджерс. За «Кентом» следовала сороко пушечная «Диана», а уж после неё выстроились в строгую линию более десятка судов помельче.

На безоблачном небе ярко светило солнце. Погода, как нельзя, сопутствовала затеянному опасному предприятию. Лёгкий морской бриз вызывал небольшую рябь на поверхности бескрайнего океана, надувая плотные паруса.

Муррэй, осматривая в подзорную трубу океанские просторы, невольно навёл оккуляр на головной «Ройял». Настоящий красавец! Джеймс мог легко рассмотреть чёткие и точеные формы корабля, заменившие принятые в восемнадцатом веке надутые и вычурные очертания. Он невольно залюбовался совершенным, выкрашенным в типично чёрный цвет корпусом, разукрашенной кормой. Перенеся взор на следующее судно, капитан «Саттелита» почувствовал невольную гордость за принадлежность к нации, которая смогла даже в удалённом, Богом забытом уголке, в столь короткий срок снарядить для предстоящей битвы столь могущественный флот.