Яркий, солнечный, но совершенно мёртвый родной город. Что-то здесь было точно не так. Ведь любой мегаполис планеты имеет собственную ауру, так или иначе, ощущаемую всеми в нем живущими людьми. Она может быть радостной, может быть мрачной, суетливой или, наоборот, неспешной. Но она всегда живая, несколько меняющаяся энергетически по времени суток или по сезону. Человек ощущает её по-разному в период детства, юности, в зрелом возрасте. Но сейчас, здесь, наблюдалось что-то явно иное, неживое и враждебное людям. Город, казалось, был наполнен сонмами призраков. Они психологически выдавливали живых людей отсюда.

  Михаил вздрогнул и огляделся, видимо, остальные компаньоны также находились в схожем трансе. Они молча смотрели на умытую площадь, стараясь прощальным взглядом охватить всё. Лица посерели, глаза предательски блестели, девушки жались поближе к мужчинам. Жутковатое зрелище, долго еще будет потом стоять в глазах Михаила, и он так и не смог разгадать, что с ними в этот момент произошло.

  - По коням, друзья, нас ждут! - окрик Бойкича подействовал на всех отрезвляюще. Они мигом очнулись и молча стали рассаживаться по машинам. Только их старший ещё некоторое время оставался на месте. Большая площадь была окружена в основном административными зданиями. Слева шла мэрия, потом корпус главпочтамта, областное правительство и областная дума. Только с одной стороны площадь загораживал от города большой жилой дом. Михаилу теперь казалось, что из множества окон на него смотрят глаза ушедших. Глаза призрачного города...

  Он тихонько произнёс - "Прощайте " и побежал к машине, не оборачиваясь. Не надо было туда оборачиваться, он это точно знал.

   Обратная дорога прошла без приключений. Ветер уже полностью раздул облака, и летнее солнце опять поливало землю своей неуёмной энергией, становилось даже несколько жарко. Около часа дня они приехали в основной лагерь. Там царило всеобщее оживление: машины уже были выстроены в колонну, кто-то ещё таскал и грузил вещи, кто-то возился у вытащенных на улицу столов. Дети ожили и носились между взрослыми, вопя как оглашённые. Те не одёргивали мальцов, дети они есть дети. Да и, вообще, в команде чувствовалось какое-то приподнятое настроение. Михаил сразу понял, что послужило его причиной.

  Тем временем из машин начали выходить вновь прибывшие. На их лицах также появились яркие улыбки, после страшной ночи в обезлюженном городе, они снова были рядом с пускай и не очень большой, но группой настоящих, живых наяву людей. Все стали активно знакомиться друг с другом, затем также дружно присели за обеденный стол. Их смена кушала последней. Михаил аккуратно положил рядом автомат, снял разгрузку, наконец, присел на широкую скамью. Тут же Наталья Ипатьева выставила перед ним большую тарелку с густым мясным супом. Подошёл Юрка и, подмигнув брату и Михаилу, выставил на стол бутылку водки.

  - По сто грамм с устатку?

  - Давай, удачно ведь съездили.

  - И мне наливай, гаишников нынче нет, - поддержал друга Николай.

  - Вы бы, парни, особо не увлекались, - Наталья выставила на стол большую тарелку с хлебом и зеленью.

  - Да мы немножечко, Наташка, ведь есть за что выпить. Пока нам везёт, и удаче надо лыжи смазать! Правильно, мужики? Ну, давайте, вздрогнем!

   Мужчины дружно чокнулись, выпили, закусили. Суп был вкусный, с пряностями и густым наваром. Только работай ложкой!

  - Миша, сколько людей ещё нашли?

  - Две группы, в каждой по две пары. Кстати, интересный расклад получился. Хм, значит, можно будет ждать в своё время детишек. В первой группе два молодых мужика. Один коммерс с Питера, парень с головой и с понятиями правильными. Второй, вспомнил я его, он праздниками занимался в агентстве. Ну и две девахи с ними. Вторая группа — молодёжь двадцатилетняя. Один пацан отслужил, в связи разбирается и прочей технике электронной. Второй, здоровый как лось, учится в меде, к тому же рекон.