– Что-то слышал, но лично не знаком, – признался он.

Кэйт легла на спинку кресла так, что та отогнулась почти горизонтально, и стала рассказывать:

– Если ты, находясь во сне, вдруг поймешь, что спишь, то ты можешь начать управлять своим сном, – начала объяснять она. – Проблема в том, что все воспринимают свой сон как привычную реальность, насколько странной она бы ни была. Ты находишься во власти обстоятельств, хотя окружающий мир полностью подчиняется твоим мыслям. Ты можешь злиться на то, что всё идет не так, как ты хочешь, хотя на самом деле всё идет как раз в точности так, потому что мир мгновенно становится таким тебе назло, отражая все твои ожидания. Необычно, да?

Кэйт вопросительно посмотрела на него.

– Получается, чего ты ждешь, то и случится. Во сне действуют те законы, которые ты установил для себя сам. Как проще всего узнать, спишь ты или нет? – спросила она.

– Попытаться сделать что-то невозможное? – предложил Киаран.

– Да. Что-то простое, что может войти в привычку. Решив проткнуть свою ладонь пальцами, во сне я смогу это сделать. И тогда я пойму, что я сплю, пойму, что не стоит слишком серьезно воспринимать то, что со мной происходит. И я смогу управлять своим сном так, как захочу уже сама.

– И когда ты поняла, что находишься на Луне, ситуация стала слишком странной для того, чтобы воздержаться от проверки? – подытожил он.

– Ты меня понял, – усмехнулась она.

– Насчет снов можешь не беспокоиться, их здесь нет, – вдруг сказал Киаран.

– Так я смогу вернуться на Землю? – растерянно спросила она.

– Боюсь, что нет, – ответил Киаран. – Как и любой из нас. Когда мы прибыли сюда, у нас был договор не возвращаться назад, чтобы не разглашать тайну. У нас нет связи с Землей, только с Центром.

– И давно вы здесь? – поинтересовалась она. – Как вы вообще попали сюда?

– Уже третий год. Мы знали, на что шли, еще с самого начала. Все мы имеем примерно одну и ту же историю. Каждый был глубоко разочарован в жизни, каждый хотел куда-то убежать от реальности. У каждого из нас были большие проблемы – близкие люди, которым нужно было срочно найти деньги на операцию, серьезные неприятности с властями и много чего еще, – он устало вздохнул. – Очень много проблем, мы стараемся об этом не вспоминать.

Кэйт ждала, пока он закончит.

– И тогда нам сделали предложение отправиться сюда для контроля одного эксперимента, без пути назад. Мы подписали договор. Взамен нам дали неприкосновенность, выплатили нашим семьям все необходимые средства… и, наконец, главное: мы работаем над самым глобальным проектом в мире. И мне это нравится.

Она не нашла, что ответить.

– Ты жалеешь, что я тебя забрал? – прямо спросил он.

– Нет, – честно ответила она после недолгих раздумий. – Уверена, здесь будет интересно. Я так понимаю, теперь я в твоей команде?

– Это было бы замечательно, – улыбнулся он.

– Я с вами.

– Здесь у нас склады с едой, – показал Киаран, когда они шли по коридору. Все помещения были оформлены в одинаковом черно-белом стиле. Белые слегка светящиеся стены, собранные из отдельных секций с черной окантовкой, белые полы и потолки. – Хватит еще лет на сто.

– Как создается воздух? – спросила Кэйт, не отставая.

– На Станции есть свой термоядерный реактор, а также солнечные батареи. С их помощью мы получаем воздух, электричество и тепло.

– Значит, можно не бояться, если про нас забудут, – заметила она.

– Да, Станция полностью автономна, – подтвердил он. – А здесь у нас столовая.

Они вошли в помещение, в котором за большим круглым столом сидели еще четверо. Все что-то негромко обсуждали, пока не увидели, что пришла Кэйт, после чего замолчали. Есть не хотелось, но давно хотелось пить. Кэйт взяла чистую кружку, подошла к одному из кранов и налила себе воды, после чего села со всеми за стол. Все напряженно смотрели на нее и чего-то ждали.