Ольга свирепо посмотрела на меня и сверлила меня взглядом до тех пор, пока я сама не заговорила.

– Я не отказываюсь стричься, но Ваш специалист хочет состричь мне больше двадцати сантиметров волос и сделать косую челку. Я не согласна.

– Ты парикмахер? Почему думаешь, что знаешь сама, какая прическа тебе больше подходит?

– Я вообще не думаю, больше мне подходит или нет, я люблю заплетать косы, собирать волосы в хвост, а с длиной выше плеч я буду этого лишена.

– Хм, но волосы быстро отрастут, что ты так переживаешь? – уже более мягко осведомилась Ирина.

– У меня и так слишком много перемен, хочу, чтобы хоть что-то осталось по-прежнему, – неумолимо стояла я на своем.

– Хорошо. Мы не можем тебя заставить. Это твое решение. Ирина, – обратилась начальница к своей подчиненной, – просто подровняй девушке концы, но срезай не больше пяти сантиметров. У нее красивые живые волосы и раз девушка ими так дорожит, не зачем спорить.

Ирина недовольно кивнула, но я, не обращая на это внимание, просто поблагодарила Ольгу и села обратно в кресло. Три мастера снова взялись за свое дело, а я продолжала прибывать в роли тряпичной куклы.

– А теперь за ширму пройди, пожалуйста, – молодая женщина пригласила меня в небольшую комнатку с кушеткой и простыней, – прошу, разденься до нижнего белья и ложись на спину. Все, что было потом, не описать словами. Удаление волос восковыми полосками больно, очень больно, но шугаринг – это нечто на порядок выше. Здесь удаление было на всех частях моего тела и через некоторое время мне стало казаться, что вся растяжка, массаж и даже утренний поход к женскому доктору были для того, чтобы тело попривыкло к боли. Теперь я поняла, почему в зале у остальных специалистов играет громкая музыка. Это для того, чтобы остальные девушки не услышали крики и не убежали раньше времени.

– Не волнуйся, Ева, – это в первый раз так болезненно, но с каждым разом будет легче, так как волоски на твоем теле будут расти значительно тоньше и луковицы станут менее сильными. А сейчас потерпи.

– Ага, – согласилась я со специалистом, сжав зубы со всей силы, чтобы снова не закричать. Как же хочется домой!

Домой мы с Аней доползли еле живые ближе к девяти вечера. Не хотелось ни есть, ни пить, ни смотреть телевизор. Не обрадовались мы и пакетам одежды, которые доставили в наши комнаты, пока хозяйки прибывали в центре красоты.

– Спать? – спросила я у Анютки, заглянув к ней в комнату.

– Да.

– Я тоже. Спокойной ночи.

– Нежных снов.

Я вернулась к себе и расстелила кровать. Нужно умыться перед сном, а потом провалиться в царство Морфея до самого утра.

Легко сказать, но, как оказалось, трудно сделать. Волшебная кровать сегодня не казалась такой восхитительной как вчера. Вроде она все та же, но я была слишком уставшая и помятая. Все тело ломило и крутило, а огромное количество мыслей в голове переплетались между собой и никак не способствовали расслаблению. Провертевшись на кровати около трех часов, я решила полежать в ванной.

Окунувшись в воду с головой, я постепенно смогла упорядочить свои мысли и сосредоточиться на главных вопросах. Что сегодня нового я узнала? Повторные! Да, это было открытием! Эти женщины другие, отличаются от нас. У них есть выбор, и они сами идут на повторную беременность. Интересно, вводят ли им сыворотку или они как истинные верующие в систему, добровольно отказываются от ребенка и от присутствия в его жизни? Очень хочется познакомиться хотя бы с одной из них, поговорить, задать кучу вопросов. Вопросы! Столько вопросов и так мало ответов. Вот, например, завтра! Что будет? Я не знаю. Единственное, что нам сказали – это быть возле столовой в 8 утра. И все. А ведь мне сейчас хочется знать, почему возле, а не в ней? Когда я встречусь с партнером? Как вообще его выберут для меня? Может он мне не понравится. Как будет проходить зачатие? Когда? Куда потом денется отец моего ребенка по прошествии трех месяцев? И что будет со мной все эти девять месяцев, пока я буду вынашивать ребенка?