Я поморщился.

– Может, просто доктор Пиколь?

Он кивнул:

– Да, напишите так, Роман Петрович, как написали бы лично вы.

– Написал, что дальше?

Он заглянул в мой наладонник, проверяя, и продолжил:

– Спасибо вам за быстрый ответ. У меня есть несколько серьезных возражений и пара мыслей, которые я хотел с вами обсудить. Об этом я напишу подробно чуть позже. Сейчас мы с группой ученых…

– Помедленней, пожалуйста, – взмолился я, не успевая. – …с группой ученых, так.

– С группой ученых отправляемся к кораблю. Чтобы принести пришельцам к подножию корабля тщательно отобранные…

– …тщательно отобранные…

– Тщательно отобранные образцы нашей культуры и искусства…

– …и искусства…

– Все. Отправляйте.

Я поднял на него удивленный взгляд.

– Отправляйте, Роман Петрович, – настойчиво повторил он.

Я пожал плечами и нажал «отправить».

– Что дальше? – спросил я.

– Теперь подождем.

– А чего, собственно…

Закончить мне не дали – распахнулась дверь, и возник молоденький лейтенант.

– Отправилось! – выпалил он с порога.

Политические чины поднялись и вышли вместе с лейтенантом. В кабинете со мной остался только Иван Петрович. Он обошел стол, сел в кресло напротив, сцепил перед собой жилистые пальцы и глянул своими цепкими глазами даже не на меня, а сквозь.

– Вот так вот, Роман Петрович, – криво улыбнулся он. – Мы с вами посидим здесь еще какое-то время, не возражаете? На всякий, как говорят, пожарный. Может потребоваться снова ваша помощь. Наладонник откройте и положите перед собой. Если придет ответ – доложите мне.

Я кивнул. Наступила тишина.

– Чоза грибы, так молодежь говорит, да? – Он невесело усмехнулся.

Тут до меня начал доходить смысл происходящего.

– Вы что… – начал я дрогнувшим голосом. – Вы… вы решили его взорвать?

Он устало покачал головой.

– Надеюсь, вы сами уже поняли, Роман Петрович, кто такой этот доктор Пиколь?

– Это он и есть? – Я был ошарашен, хотя уже многое становилось понятным.

– Француз, который второй день ходит в интернет через открытые радиосети в районе реки Медведица… А вы, Роман Петрович, действительно поверили, будто люди идиоты, тупое стадо?

– Но… Пусть так, но почему вы хотите его уничтожить? Ведь он не сделал нам ничего плохого!

– Это вам и вашим коллегам он не сделал, – вздохнул Иван Петрович. – Зато доктор Пиколь успел за двое суток поднять на уши весь интернет, перессорить все наши политические партии, вытряхнуть наружу весь компромат, раздать чужими руками уйму взяток и почти что пролоббировать международный конфликт. Он пытался водить нас за нос и громко хвастался этим. Высший разум… – Он горько усмехнулся. – Подумайте сами, Роман Петрович, разве высший разум станет хвастаться перед стадом животных? Так что три дюжины ядерных зарядов окажутся неплохим реваншем. Не стоит хвастаться, недооценивать противника и быть настолько самоуверенным.

– Вы с ума сошли? – спросил я, понимая, что уже ничего не поделать. – Он же ответит! Он ответит! Человек, на которого напали тупые хищники, истребляет все поголовье!

– Да, мы следили за вашей перепиской, – кивнул он – В этом и главный фокус, вам задурили голову, Роман Петрович. Человек не истребляет поголовье хищников. Волки, тигры, медведи, львы – человек бережет любой хищный вид, охраняет его, создает заповедники. Защищаясь, человек может убить вожака стаи. И тут мы, те, кто принимает решение, рискуем своими головами. Но не судьбой человечества. Понимаете? И они поймут, если разумны. И вы поймете: мы не имеем права рисковать судьбой человечества. Нет у нас такого права, вот так.

– Я не хочу участвовать в этом! – крикнул я.

– А вы, Роман Петрович, и не участвуете, – спокойно ответил он. – Вы никуда не едете. Вы сидите здесь, вместе со мной, и ждете развития событий. Так же, как и я.