Я беру кабель, чувствуя, как напрягается тело от мысли, что мне придется присоединить его. Если Мато просканирует мою панель, то узнает, кто я, и тогда мне уже вряд ли удастся отсюда выбраться. Остается лишь надеяться, что его не очень интересуют мои модули и ДНК.

Как только до светящейся панели остается несколько сантиметров, кабель вырывается из руки и впивается в кожу. Я вздрагиваю, светодиоды мигают, запуская соединение, и на мгновение лаборатория расплывается у меня перед глазами. А затем в правом нижнем углу появляется зеленый значок, информирующий о подключении к генкиту.

– Соединение отличное, – говорит Мато со стеклянным взглядом.

Он проявил уважение, когда передал кабель мне, вместо того чтобы подключить его самому. Когда игла впивается в руку, это не самое приятное ощущение, боль не сильная, но и ее хватает, чтобы большинство людей боялись этого. Хотя кодировщики привыкли. Кодировать в гентехе можно и по беспроводному соединению, но нет ничего быстрее и безопаснее подключения напрямую.

– С этим будет сложнее, – поднимая черный витой шнур, говорит он. А затем вешает его на крючок на торце стола. – Нам необходимо подключиться к самому импланту, а для этого необходимо установить разъем. Ты сможешь достать его, как только мы закончим, или оставить, как я, чтобы не пришлось потом его снова устанавливать.

Я вздрагиваю. Он собирается ввинтить кусок металла мне в череп.

– А ты не можешь использовать узел в спине?

– Нет, мне необходимо подключиться напрямую. – Он поднимает с тележки инструмент, напоминающий пистолет с большим дулом. Установщик разъемов. – Ты можешь сделать это сама, но, на мой взгляд, будет проще, если это сделаю я.

Он подходит ко мне, но я поднимаю руки.

– Притормози, – говорю я. – Не понимаю, как ты собираешься найти маячок, если все данные с импланта стерты.

Мато нетерпеливо вздыхает:

– Маячок нельзя стереть. Думаю, Лаклан спрятал его в плате питания импланта. Я увижу его, если смогу перезагрузить имплант. Я действительно считал, что ты умнее.

Я откидываюсь на спинку стула.

– Мог быть повежливее.

Он одаривает меня сдержанной обезоруживающей улыбкой.

– Ты даже не представляешь, насколько грубость помогает в работе. – Он поднимает пистолет. – Так это сделаешь ты или я?

В груди все сжимается при виде установщика разъемов.

– Думаю… думаю, это лучше сделать тебе.

– Без проблем.

Он обходит стол, показывая рукой, чтобы я наклонилась вперед. Чувствуя, как напрягаются плечи, я прижимаю руки к столешнице и почти утыкаюсь в нее лицом. Мато убирает волосы в сторону, оголяя основание черепа.

– Боль продлится пару секунд, – говорит он.

Ствол пистолета прижимается к коже, а затем раздается жужжание, и я чувствую, как на основании шеи выбривается круг. Сердце колотится от ожидания. Я пришла в лабораторию по собственной воле, но теперь у меня в руке торчит кабель, а я сама в руках члена Центрального штаба «Картакса», который держит пистолет у моей головы.

Но и уйти отсюда сейчас не могу.

Я закрываю глаза и впиваюсь ногтями в ладони. Металл холодит кожу. Мато слегка сдвигает пистолет, а потом затвор щелкает и что-то врезается мне в затылок.

Он солгал насчет боли. Я чувствую, как разъем пробивает кожу, и потом она не стихает.

– Чеееерт, – зажмурившись, шиплю я.

Ощущение такое, словно в голову воткнули нож. Перед глазами все плывет. Я выпрямляюсь и подношу дрожащую руку к затылку. В медленно немеющую кожу теперь вшит холодный металлический круг.

– Ладно, давай попробуем подключиться, – поднося кабель к затылку, говорит Мато. Тот с щелчком, отдающимся в черепе, фиксируется в разъеме. – Соединение отличное. Все готово к взлому. Я пригласил Крика, чтобы он следил за твоей панелью и общим состоянием.