В романе было только сказано, что Лиони умирает, я понятия не имела, что с ней так плохо обращались.

Я оказалась в мире поистине сумасшедшего пролога.

Я не сразу догадалась, что я теперь Лиони. Думала сперва, что меня похитили в замок вампиров.

Однако во время прогулок я всегда видела флаг, развевающийся на самой вершине замка герцога. Узор на нем был мне слишком знаком.

Сокол со сложенными крыльями и зеленый благородный лавр. Эта эмблема украшала ручку, которую когда-то одолжила мне подруга.

«Не потеряй и не забудь вернуть. Эта ручка мне очень дорога!»

Такое вот наставление дала мне подруга, поэтому я обращалась с той ручкой чрезвычайно бережно. В день выпускного, когда я ее возвращала, пришлось тщательно проверить, нет ли царапин, поэтому я хорошо ее запомнила. Это был мерч по «Герцогу, пьющему кровь», который выпустили в ограниченном количестве.

Поняв, что оказалась в романе, я на некоторое время задумалась. Кто же я?

Услышав, что меня «выбрали», я даже преисполнилась некоторыми ожиданиями. Может быть, меня пригласили в качестве будущей невесты?

Однако не потребовалось много времени, чтобы разрушить то, что я счастливо себе навоображала.

Как только герцог вернулся с поля битвы, я стала самым занятым человеком во всем замке. Когда у меня начали брать кровь, я потеряла сознание, попыталась сбежать, снова отключилась и с трудом очнулась.

Я не была невестой. Я была мешком с кровью и живым инструментом, которым можно воспользоваться во время войны.

Осознав, что стала всего лишь заложницей, дающей кровь герцогу, я задумалась, какая я из них по счету. На иллюстрации были изображены рыжие волосы, но… Разве могло мне настолько не повезти?

Знаю, что все предыдущие мешки с кровью тоже имели рыжие волосы, пусть и разных оттенков.

Собрав воедино спутанные чувства, я позволила служанкам отвести себя в столовую.

Еда на первый взгляд казалась обычной, но на самом деле таковой не являлась. А сервировка была слишком скромной для стола таких размеров.

Как только я опустилась на стул в самом конце, служанка налила в мой пустой стакан воды.

– Скажи, сколько здесь было гостей до меня?

– …

Она ничего не ответила.

Может, я спросила слишком тихо?

Я легонько кашлянула, прочищая горло. А затем сказала чуть громче:

– Какая я по счету?

– …

А… вот оно что.

Она меня просто игнорировала. Слуги не разговаривали со мной и обращались как с человеком-невидимкой.

Служанка, вытерев капельки воды со стакана, вышла.

Я осталась одна в большом зале.

Взяв вилку, я сунула в рот фасолинку. Она тут же прилипла к моему языку. Еда не лезла мне в горло.

В ванной я снова спросила, какая я по счету, но служанки или уходили от ответа, или делали вид, что ничего не слышат.

И все же мне не составило труда узнать: на пустыре за замком герцога виднелись четыре надгробия. Господи! А рядом с ними было расчищено еще одно местечко.

«Но зачем? Чтобы похоронить там меня, когда я умру?»

Я не могла думать иначе. Все только и ждут моей смерти!

Даты рождения на надгробиях различались, но даты смерти повторялись, менялся лишь год. Пять лет назад, три года назад, один год назад… Все они умерли, не прожив здесь и трех лет.

Вполне может оказаться, что в подвале уже ждет надгробие с моим именем. Каменный памятник, на котором не хватает только последней цифры, даты смерти.

Четыре надгробия. Пустое место рядом с ними.

Выходит, я – пятая девушка. Мне суждено отдавать кровь до тех пор, пока я не умру или пока меня не выбросят, потому что родился шестой ребенок.

– Герцог зовет вас, – сказала мне служанка, подававшая скудную еду.